krab

Как же не хотелось этого,но,увы, две украинские команды в полуфинале( С одной стороны это пристиж,а вот с другой............. Болеть конечно буду за Динамо(а не как выше написано,за футбол) Как можно болеть за обе команды,если всю жизнь болел за Динамо? Бред! Кротов в шахту и точка!!!

Вот и вся проблема=) А то варить сразу. А нафига? Если легче и спокойнее купить новую! :bye:

А есть ли смысл варить такое,тем болие подножку. Не боишся что может после варки лопнуть при нагрузке.пусть не сразу,но всё же. А заварить люминтий можно 1. алюминька(когда то варил,а сейчас не знаю) 2. Возле Стрелы в гаражах дальнобойщиков есть аргон,хотя опять же,если остался. Ну и 3. купи новую.

1600 и назад. Часть первая Лирическое вступление - А если визу не дадут ? - Значит поедем позже, по турпутевке, в потном автобусе и в другое место. (Настя и Костя) - Слышь, пельмень, нам дадут ! - Да, нам дадут, хехе ! (Бивис и Батхед) Повторить мототур на Гданьщину, описанный в прошлогодней статье Mototuristeszki Sopockie, хотелось давно и ууух как сильно. Но, несмотря на то, что загранпаспорта после нескольких лет девственного простоя все же были испачканы визами, могли возникнуть сложности, так как за прошедший год мототурные места несколько изменились в юридическом смысле – Польша вступила в Шенген. На практике это означало, что коэффициент геморройности при получении виз сильно возрастет, и мы вкусим все прелести западной бюрократии. Так оно и произошло – нормальным человеческим путем отведать вожделенного штампа представлялось либо чертовски дорого, либо маловероятно. Спасла от неминуемого недобора документов только мощная команда поддержки со стороны Забугорья. В итоге толщина пачки собранных бумаг достигла двух сантиметров и в консульство мы поперлись, как на пункт сбора макулатуры. Там и было осознано оправдание всей бюрократичности и жесткости требований процедуры получения Шенгенской визы. При первом же беглом взгляде на очередь мы прочувствовали, что, несмотря на то, что одеты, как мудаки, на фоне общего скопления реднеков, выглядим мы весьма и весьма аристократично, а глаза наши честны и матчасть читали. Я даже сжалился над парой-тройкой вменяемых представителей национального плебса и провел маленький ликбез на извечную тему RTFM. В общем в очереди было весело, но примерно, как в кунсткамере – противно, а смотришь (особенно запомнился франт с гордой гусиной походкой, при толстовке, аккуратно заправленной в треники и в лакированных остроносых туфлях). В конечном итоге документы у нас приняли, но несмотря на прошедшую гладко, аки попка младенца, процедуру принятия документов, решения о выдаче визы предстояло ждать целую неделю. Всю эту неделю Настя изображала фаталиста (типа не дадут – знач судьбинушка такая), а я отгонял от себя страшные видения полуподвальных турагентств, договоров о снятии ответственности с туроператора и совково-хамоватого Крыма с его завораживающими скалами, теплым от урины морем и неорганической пищей. Кроме того я узнал, что с дорожными чеками, которые надо было показать в консульстве для подтверждения платежеспособности, за границей могут быть траблы, грозящие внеплановой линькой на нервной почве, так что на третий день ожидания визы чеки были в ужасе впарены взад банку. А на восьмой день я доел остатки ногтей, поехал в консульство и спокойно забрал паспорта с Шенгенскими визами. Житомирский дождь, Совиный райдинг и Кот в фойе. - GPS говорит ехать вон туда. Я туда не поеду. Там страшно. ( Gloomer) Маршрут путешествия изначально предполагал стопроцентно прошлогодние графики передвижения: первый день – Киев-Люблин, второй день – Люблин-Сопот. Однако при таком маршруте на топтания недосмотренного в прошлом году Люблина у нас было всего часа два, так что решено было в первый день ехать в Луцк, там заночевать, а на следующий день протошнить 200 с кусочком км до Люблина, приехать засветло и осмотреть при нормальном освещении все то, что в прошлом году пришлось щупать в темноте. Я нашел недорогую гостиницу в Луцке, поговорил с хозяином, он уверил меня, что моц пристроит в гараже или во дворе, так что приезжайте, только предупредите. Было это все за пару дней до выезда, как раз тогда, когда обнаружилось, что сальник вилки на мотоцикле слегка сопливит и лучше его попробовать поменять. А о наличии сальников можно было узнать только после выходных, то есть в день, когда надо ехать в Луцк. В итоге днем выяснилось, что сальника нет, а ехать как-то надо, и лучше с молитвой. Около 16-00 дня мы сгребли себя, мотоцикл и шмотки в кучу, качнули на всякий случай карту Германии для GPS (ибо визы все-таки Шенгенские и если все пойдет хорошо, то можно будет прорайдить к бюргерским сосискам с капустой и пивком в высоких тяжелых кружках) и двинулись в сторону Луцка, прикупив по пути мотомаечку в подарок знакомому польскому мотоциклисту. И попали под дождь почти сразу перед Житомиром. Дождь был мелким и почти не мокрым, так что дождевики можно было не одевать, однако стоило держать наготове тряпку для вытирания с визира подколесной срани, искажающей объективную реальность. В процессе езды выяснилось, что едем мы перпендикулярно осадкам, так что решили постоять некоторое время на заправке, подождать, пока уползут тучи и продолжить путь посуху. План был бы идеальным, если бы в Житомире опять не зарядил дождь. Хвала Всевышнему – нам попались нормальные дороги и кроме пары капель воды из луж в ботинках, неприятностей не было. Через часок мы выехали из дождя, обсохли, проверили влажность содержимого рюкзака с камерой и полезностями и двинули дальше. А перед Ровно резко наступила ночь. Я не люблю ездить ночью. Не то, что не умею, а просто не люблю – приходится либо рисковать, либо тошнить. Плюс ко всему встречное мудачье с дальним светом и ксенонами портит совиный постпроцессинг и один раз таки довели до того, что я случайно, но медленно и, к счастью, безболезненно, съехал с дороги куда-то влево, где предусмотрен разворот. Потом были гайцы, отлавливающие в ночи пьяную ####оту на скутерах и очень удивившиеся тому, что нечто кубатурное, на доках (!), с техосмотром (!!!) и со страховкой (что было уж совсем явным издевательством), прется по темноте в Луцк. От удивления меня отпустили даже без всяких попыток доебаться и дурных вопросов. Перед Луцком я включил КПКшный GPS и офигел от того, куда он предлагал поехать – там было темно, страшно, жопа и вообще не Луцк, а выезд из него. Я, конечно, чуть проехал по указанному пути, но сугубо из вежливости по отношению к страдающей маразмом электронике. Потом развернулся на 180 градусов и въехал в город. Через метров 300 GPS придумал новый путь, уже похожий на настоящий. Еще через километр мы увидели гостиницу. В ней сидел охранник, который нихуя не знал, куда поставить мотоцикл, а хозяин, с которым я говорил, давно спал на море, потому что была полночь. В итоге, чуть поскрипев мозгами и костями, мы втащили Громокота в фойе, заперли дверь на ключ и ввалились в номер. Еды в Луцке уже не было, так что ужин наш состоял из кусочка пармезана и минералки, которые мы как раз на такой случай взяли из дома. МотОцикл без колейки, Хелмский болт и Люблинский моцион -Здесь направо - Я знаю - Я Штурман !! (Стандартный диалог экипажа Громокота) Дорога от Луцка к государственной границе была вполне сносной, хотя Настю частенько подбрасывало на ухабах и ей приходилось цепляться за мотоцикл самыми неожиданными местами. Если же переть 90-100кмч, то не напрягает почти ничего, кроме коней и трактористов на пути. Так потихоньку и доехали до пограничного Устилуга. Родную почву на прощанье лобызать отказались и сразу въехали на пропускной пункт. Пограничник посмотрел на нас, на мотоцикл, и стал что-то очень быстро и непонятно лопотать на польском. Я весьма удивился, так как до польских погранцов было еще метров 300, поднял визир, озадаченно прищурился и задал ему простой вопрос: «Шо??». Ответом мне было ворчливое и недовольное продолжение польского лопотания. Через некоторое время служивый посмотрел в хвост мотоцикла, и, с удивлением обнаружив там киевские номера, таки перешел на понятный язык: «А, так вы из Киева ! Вы киевляне !» Я подтвердил его предположения, сказал, что едем в Польшу, взял талончик для транспортного средства и мы поехали на всякие контроли и досмотры. Там была очередь из консерв и помятых людей, мы просочились сквозь, поставили Кота в междурядье и пошли бегать за пограничничками с просьбой последовать неписанным правилам и пропустить нас без очереди. Украинский сказал, что ему все по фигу, и пусть поляки решают, как нас пропускать. Поляки сказали, что таки можно пропустить «мотОцикл без колейки», так что я подкатился ближе к погранбудкам и мы с Настей пошли ставить штампы и менять валюту. Досмотр почти отсутствовал, только Настю попросили показать рюкзак. Там была камера, зарядки и еще что-то малопривлекательное. Пока досматривали эту гадость, я успел пообщаться с польским пограничником, у которого тоже есть мотоцикл, про ТТХ и 5 литров на сотню, если не крутить в красную зону. Еще через 5 минут мы с Настей въехали в Польшу, Евросоюз и Шенген со всеми нужными штампами в паспортах, и покатили в сторону Хелма, где в прошлом году 3 часа искали, где поменять деньги. В этот раз мы были уже умные и денег наменяли еще на границе, но Хелм – это такой город, в котором обязательно надо что-то сделать. Еще километров за 20 до него, на убитой за год фурами дороге, я услышал странный шум в передней части мотоцикла. Однако подумал, что это шумит ползущий впереди транспорт. В Хелме же обнаружилось, что передний правый суппорт висит на одном болте, и при торможении именно он создает мерзкий гремящий звук. Болт нашелся в ближайшей автомастерской и совсем быстро был установлен на место, после чего мы без всяких приключений доехали до въезда в Люблин, перекусили на заправке хот-догом с польской традиционно-отвратной горчицей и таким же кетчупом, и запустили GPS, чтобы найти гостиницу, которую в прошлом году искали 4 часа. У безумной машины случился приступ топографического кретинизма, и предложенный маршрут совсем не вязался с объективной реальностью. Я помнил, что гостиница где-то рядом, а GPS предлагал сделать крюк, который озадачил бы и бешеную собаку. Презрели мы показания маразматичного прибора и поехали по памяти. Гостиница обнаружилась совсем рядом и через 15 минут мы уже разгружали мотоцикл на паркинге и рапортовали по телефону с нашего польского номера о прибытии (некоторые польские операторы мобильной связи имеют весьма гуманные тарифы на звонки за рубеж, потому дешевле купить карточку на месте, чем звонить из роуминга) Таким образом гостиницу мы обнаружили ровно в 16 раз быстрее, чем в прошлом году (15 мин против 4х часов) Вечер только начинался, устать мы не успели, потому побросали хламы в номере и отправились на прогулку в Люблин. Город оказался очень красив, по крайней мере в старой его части - узкие улочки, куча приятных забегаловок со слонячьими порциями жратвы, и все это среди древних построек, успокаивающих глаз и радующих нервы. . Плюшевая жопа, Сопотский пивинг и Профессорский джаз - Там море, пиво, гофры, колбаса и блядства ! (Рекламная брошюра) Выезд из Люблина состоялся посуху, в утренний час пик по городу и пригороду, по дерьмовой колейной дороге с кучей населенных пунктов и таким знакомым тошниловом за фурами. Через километров 100 дорога приобрела вменяемые черты и позволила надеяться, что в Сопот мы прибудем засветло. Иногда попадались кусочки автобанов, по которым, согласно рекламе ПДД на въезде в Польшу, можно передвигаться со скоростью не более 110 км/ч. Озадачивали только там и сям расставленные знаки с ограничением скорости в 130 км/ч. Эту загадку я так и не разгадал, но старался переть по правилам, на которые все остальные участники движения возложили масштабный болт – распиаренные 90 км/ч за городом мало кто ездил, несмотря на страх перед злыми полицаями. В городах за скоростным режимом следят бездушные фоторадары, похожие на уныло покрашенных роботов-скворечников. Фоткать они умеют даже со вспышкой, но только спереди, потому мотоциклистам с ними ужиться намного легче. О мерах воздействия на межгороде мы узнали намного позже - встреченные на дороге байкеры рассказали о Страшных Полицейских Машинах Без Отметок, Но С Радаром, которые катаются по трассам под видом гражданских, меряют скорость на ходу и карают нарушителей. А могут даже спровоцировать нарушение, чтоб потом покарать. И штрафы там чудовищные, а за два превышения забирают мотоцикл. К счастью мы с этими ужоснахами не столкнулись и безнаказанно передвигались, как все – в городе 60, за городом – 110-130, если дорога позволяла. А дорога позволяла почти везде, где не было предфутбольного ремонта с объездами, о которых заранее предупреждали знаки с ограничениями 40-50. В целом там редко попадаются неактуальные знаки, и если уж висит на дороге нечто предупреждающее, то лучше соблюсти. Вот только обещанных многочисленными знаками оленей увидеть не довелось, но думаю, что это скорее хорошо. Хотя, с другой стороны, благородные и не прыгающие под колеса олени могли бы прекрасно оживить однообразный копипастовый пейзаж, вгонявший в сон уже не первую сотню километров. Кроме того мы очень пожалели, что жопки у нас не железные, а скорее плюшевые, потому в итоге пришлось остановиться у ближайшего придорожного пищеблока, в котором за обедом размяли свалявшиеся тела, прогнали сон, перекурили и двинули на Варшаву. Там нас ждала традиционная столичная тянучка, дерьмовая дорога на выезде и несколько кусочков автобана. По всему этому комплекту мы благополучно и без приключений доехали до Гданьска, сфоткались на паркинге и уже через полчаса радостно сдирали с себя экип в нашем сопотском логове. Хотелось пива, моря, еды и еще пива. В тот день мы получили все, а также встретились с местным знакомым мотоциклистом и долго беседовали с ним при помощи ломаного английского на тему дорог, мототурного забугорья, полицейских радаров и польских мотослетов, которые мы уже про**** и и совсем скоро еще проебем. Кстати – я учел местами печальный прошлогодний опыт общения с польским населением, отказался от упаднического «Do you speak English, Russian or Ukrainian?» и рубил в лоб своим далеким от оксфордского инглишем. И оказалось, что понимают его все – от заправщиков и бабушек в киосках, до официантов и аборигенов, у которых мы спрашивали дорогу. Вот только в забегаловке, где мы беседовали, официантка оказалась чуток тупее, чем надо, и с нашего корявенького на понятный ей польский переводил наш знакомый. Так с пивной беседой и вечерним питаловом и закончился день приезда в знакомые балтийские края. Ко сну мы отошли поздно ночью, ватные, слегка нетрезвые, но довольные. Наутро двинулись питаться гофрами (которые вовсе не защитные пластмасски на вилке, а нечто вроде вафель с вареньем или взбитыми сливками) и искать отличия города от прошлогодней версии. И доискались. Прежде всего в глаза бросался радующий жабу местный курс доллара. Потом обнаружили, что девочка со скрипкой на единственной центральной улице Сопота так и не научилась играть и продолжала терзать мир мерзкими звуками. Еще заметили, что появились очень нахальные попрошайки и бомжи, которые время от времени пытались то стрельнуть сигарету, то деньги. (Но это проблема в принципе интернациональная и есть в мире только один город, где нет вышеописанных персонажей. Имя ему – Париж. Там нет бомжей. Ни одного, совсем. Там клошары. В целом же Сопот почти не изменился и оставался все тем же пафосным курортным городком с кучей ресторанов, закусочных и заливочных на узких улицах. Обнаружился даже местный житель экстравагантной наружности (за 10 злотых он позволил себя сфоткать, тк звизда и все такое), ежедневно проходящий с велосипедом по всем центральным наливайкам. Рядом стоящий Гданьск тоже был знакомым до скуки, от которой нас отвлекали только неистовые поиски в магазинах всяких идиотских футболок и магнитов на холодильник. Еще порадовал ночной поход в свежеоткрывшийся сопотский джаз-клуб, где живьем играли приятную музыку, а колоритный профессор Какой-то Нехуевой Академии Искусств, с которым нас познакомили, наколдырился в драбадан джин-тоником и даже пытался напоить нас. Наутро мы проснулись, чуть пришли в себя и в очередной раз подумали, что раз уж у нас Шенгенские визы, то надо хоть на километр сунуться в какую-нибудь еще страну. Рядом по-прежнему была Германия с многообещающим Берлином в радиусе, пригодном для однодневного и не особо напряжного прострела. Да и сальник как бы пытался сказать, что сопливить не будет, если его хотя бы раз в 300 км протирать тряпочкой от говнища. И небо было без туч. В общем на следующий день решили ехать. Я позвонил в Берлин по заранее заготовленному телефону хостела, поговорил с пожилой, но очень вменямой теткой с ресипшна, которая на почти таком же красивом корявом английском, как у меня, объяснила, аки долбоебику одноизвилинному, как правильно зарезервировать номер и как попасть в хостел, если приехать после закрытия ресипшна, после чего мы пошли в Интернет-забегаловку и зарезервировали номер. А ночью начался дождь. Автор: Костик Gloomer --- Конец первой части... http://moto.kiev.ua

На бГонивички тГоваГищи :bye: все на них. Ничего нового из всего прочитанного не узнал! К чему всё это эпистолярное произведение? :dntknw00:

Loner: Очарованный странник. ч.2 ________________________________________ С океана дул несильный, ласковый ветерок, пахнущий солью и водорослями, за моей спиной шуршали иголками сосны, выглянуло солнышко, и громко пискнув что-то, надо мной пролетел на бреющем полёте американский белоголовый орёл, как бы подчеркнув этим тот факт, что я наконец выполнил данное себе когда-то обещание: проехать все 48 Штатов континентальной Америки. Аляска и Гавайи - это особый разговор. Может, позднее. А сейчас, 48 - объехано. Кровью, слезами и потом за это было заплачено, но - обещание выполнено. В этом чувстве было много всего намешано - и радости бытия, и гордости за свои силы, и тихой грусти, испытываемой всеми, чья мечта наконец свершилась.. А внизу, у океана, волны неторопливо и неустанно набегали на ослепительной красоты берег Орегона.От Атлантического до Тихого Океана чистой езды заняло ровно 7 дней. 101-я дорога вела меня на Юг вдоль океана; она то поднималась на прибрежные горки, то спускалась к самой воде, то шла вдоль берега, то убегала от него, прячась меж поросшими соснами холмами, и вновь возвращаясь к океану. А он то сверкал ослепительным светом, то покрывался мрачным серым туманом. И я, соответственно, то подрагивал от холода и напяливал на себя тёплые вещи, то кряхтя, стаскивал их с себя, потея от жары. Но в любой момент, вне зависимости от всего этого, я был окружен какой-то особенной, непередаваемой красотой. И подумалось, что человеку, уставшему от крысиной беготни по жизни- тут самое место, в тишине и красоте. Если бы я в начале моей жизни в Америке оказался там, то, наверное, никуда бы я больше не поехал, а остался у океанского прибоя, под хриплый крик чаек. И вся моя жизнь сложилась бы иначе. Останавливался я часто, но всех красот на фотографиях не запечатлеешь- а мне нужно было спешить в Сан-Франциско. В Cape Meares не остановиться было невозможно. Пока я делал снимки, подкатил и остановился в респектабельном отдалении от Кабана немалого размера автобус-кампер. В таких обычно путешествуют по Штатам вышедшие на пенсию бывшие полицейские и отставные военные. Там и спальные места есть, и кухонька, и сортир, прямо домик-пряник на колёсах. Подъехал к озеру, закинул удочку из окна кампера, и лови рыбку, лёжа в постели и потягивая холодное пиво - красота, да и только! Однако вместо отставного прапора с удочкой наперевес из открывшейся двери кампера появилось маленькое, удивительно доброе и свекающее сморщенной улыбкой создание: Божия старушка лет 80-ти, не меньше.Одета она была по моде 50-х годов, всё на ней было чистенькое, выглаженное, и сама она была какая-то ухоженная, уютная и привлекательная в своём явном желании никому не быть в тягость, никого не обидеть - ни словом, ни делом, т.е. она была та, настоящая, к нынешнему моменту почти исчезнувшая, американская леди. Вслед за ней из кампера выскочили две пушистые болонки, и очень чинно последовали за своей хозяйкой, которая, подойдя к обрыву, делала фотографии залива и океана. Так как никого иного рядом не было, то я, стараясь старушку не испугать, очень вежливо попросил её сфотографировать моей камерой и меня, а когда она это сделала, предложил сфотографировать её и собачек на фоне океана её камерой, на что она с удовольствием согласилась. Разговорились. Оказалось, я был прав - ей 83 года, никого у неё, кроме болонок, нет, и ездит она по любимой стране в своём кампере почти постоянно, лишь изредка заезжая домой. Был муж, но умер давно, от ран, полученных в Корее. Крепкая, храбрая такая старушка. Жаль только, что не сообразил я её фотографию для себя сделать. Очень жаль. Пока я добрался до Lincoln Beach я всерьёз продрог - пора было что-то перекусить. Ну, а рядом с океаном еда в основном - рыбная. Заехал во внутренний дворик, поставил Кабана на стоянку, а сам пошел в Oyster Bar, и пока ожидал заказанную еду, разговорился с хозяином бара, который толкался вокруг стойки и старался развлекать проезжих посетителей. Очень быстро выяснилось, что сам он - из Лондона (его акцент и манеры выдавали в нём 100-процентного "кокни"), что приехал он в Орегон в 1978-м году в погоне за дешевой марихуаной, да так и осел, влюбившись в этот Штат. Всеми возможными путями занял денег, и купил этот бар. Счастлив до посинения, про Англию говорит вещи не самые хорошие, и назад не поедет ни за какие коврижки. Я, кстати, немало таких англичан знаю, осевших в Америке. Видать, иные дали и просторы их звали в жизни. Как, собственно, и меня. В Орегоне есть несколько странных законов- например, при любой бензо-заправке обязательно должен быть "мальчик-на-побегушках", а так как подавляющее большинство граждан заправляет свои машины сами, то мальцам не остаётся ничего иного, как печально ковырять пальцем в носу, маясь со скуки. Социализм, вроде. Есть и другой закон: все пляжи Орегона - собственнось Штата, т.е. доступ к океану открыт всем, кому не лень мочить ноги в холоднющей воде, и, повизгивая, бежать на песок пляжа, под тёплые лучи Солнца - купаться в океане категорически не рекомендуется- околеть можно. Подъехал и я к пляжу- дай, думаю, океан поприветствую. Пока столбил Кабана, подкатил 500 Мерседес, бибикнул, из окна высунулась приятнейшая гражданка, и протянула мне пакет с картами. -Твоё имущество ? - спросила она. -Да, мои карты..- признался я. -Мы за тобой миль 20 гнались, засмеялась она. - Будь внимателен, байкер! И укатила. А я остался, как дурак, с недоумением глядя на карты Штатов, мучительно стараясь сообразить, где и как я умудрился их посеять..? Однако ничего не придумал, и поднимая песочную пыль своими сапогами, пошел через пляж к воде. Прям так в сапогах и вошел в океан. Потрогал его, поласкал. И поехал восвояси. Coos Bay, где я остановился на ночь, оказался стоящей вдали от океана, на берегу залива, грязноватой деревней, пропахшей болотом и гнилой рыбой. За неимением ничего иного я остановился в безобразно дорогой гостинице, и с трудом отыскал место питания, кое оказалось пустынным немецким рестораном, завешанным агитационными, 2-й Мировой войны времён, американскими анти-немецкими плакатами. То есть вроде Кукрыниксы с текстом Ильи Эренбурга: -"Убей фрица!" Вполне порядочно приготовленный шницель как-то не лез в горло в подобном окружении. Поскорее выбравшись из этого странного места, я пошел прогуляться по пустым улочкам, но не отыскав за полчаса ничего, стоящего внимания, вернулся не в лучшем настроении в свой номер, и заснул истовым сном. Утро меня погодой не обрадовало - стоял туман, и было холодно. Наученный горьким опытом предыдущего дня, я напялил на себя гору тёплой одёжки, и погнал Кабана по пустой дороге. Через миль 35-40 мне нужно было остановиться на заправке, и, попутно, съесть завтрак, что я и сделал в удивительно сонном, летаргическом и скучном местечке по имени Port Orford. Даже океан оттуда выглядел серым и усталым. Туман и не думал исчезать, но видимости на дороге это не мешало; вскоре, сам того не заметив, я подкатил к границе California State, где суровый дядька инспектор ( в Калифорнию нельзя ввозить фрукты и овощи - боятся всяческих жучков) махнул мне рукой- мол, проезжай, а когда я мимо него неторопливо проехал, он, увидев мой номерной знак, гавкнул вдогонку: - Однако, неплохой у тебя отпуск! И почти немедленно я вкатил в Redwoods National Park. Описывать его не имеет никакого смысла- там просто нужно быть. Но фотографии я старался делать, хотя вскоре попал в весьма суровый туман на Рэдвуд Хайвэй. Ощущение езды- как внутри Готического собора. И секвойи кругом. Миллионы их, красавиц. Матерясь сквозь зубы на отсутствие времени, я гнал через туман. Уж очень хотелось побродить по сырому этому Раю... Неожиданно справа появилась железка с указанием того, что 101-я дорога уходит от океана, но от неё ответвляется 1-я дорога, и вот она-то мне и была нужна- и я свернул направо. Однако чтобы вновь добраться по 1-й дороге до океана, пришлось перевалить через приокеанскую горную цепь, великолепную, покрытую лесом- и с дорогой, просто никак не приспособленной для Кабана. "Тёщины языки" за 27 миль езды выбили меня совершенно из колеи - я устал физически заваливать 800-фунтовую громаду Кабана в повороты - да плюс фунтов 100 всяческого барахла в кофрах, плюс я, болезный, со своими 200-ми фунтами. К моменту выезда опять к океану у меня болела голова, плечи ломило от напряжения, и руки напоминали клешни краба- пальцы отказывались слушаться. С трудом набрав номер телефона, я позвонил в Сан-Франциско, и сообщив Аnn, где я нахожусь, пообещал появиться через часа 3.Дальше спешить уже не имело смысла, и не торопясь я поехал над океанским обрывом по серпантину 1-й дороги. И пока я добирался до Albion, где заправил Кабана, много о чём подумал. Всяческие мысли, хочешь, не хочешь, о суете сует и бренности бытия лезли в мою усталую голову. И думалось: - Вот вернусь я в Нью-Йорк, отгрохаю статью о прогоне, постараюсь красочно описать свои приключения и людей, мною встреченных.. И тут же маленький дьявол сомнения, сидящий у меня на плече, начинал нашептывать - а, мол, кому это всё нужно..? Статьи эти, попытки что-то кому-то рассказать, раскрыть свою душу, подпустить к тому, заветному и любимому, что движет моей жизнью- кому это всё надо? Да и надо ли оно мне? Ведь опять посыпятся злые нападки, бессмысленная ругань и откровенное хамство от бывших соотечественников- для кого я стараюсь? Да и не всё ли ровно, в конце концов- свою голову не приставишь, и увиденных мною красот- не передашь. Писать нужно прежде всего- для самого себя. А уж кто прочтёт- ну, не моё это дело, кто. Неожиданно выглянуло Солнце, настроение моё исправилось, и тут же подъехал я к развилке- 128-я , любимая мной дорога уходила налево, и вела через Hendy Woods State Park,чтобы опять вывести меня на 101-ю дорогу. Не посетить моих старых друзей, растущих по обеим сторонам дороги было бы кощунством. Там странно всё - и реально, и нереально- вот, трогай кору тысячелетних деревьев, а в воздухе, нет-нет, а вдруг мелькнёт то ли тень от пролетающей птицы, то ли от ангела, живущего в листве, иль от заблудившегося домового решившего перебраться на постоянное жительство в Hendy Woods. Сделал несколько фото на память - и опять погнал Кабана. И через час, подъехав к Русской речке, в Cloverdale, я выехал на 101-ю дорогу, чтобы уже выйти на последний прямой прогон до Сан-Франциско. Оставалось только переехать Golden Gate Brige. Однако на подъезде к мосту температура стала стремительно падать, а на самом мосту у меня уже зуб не попадал на зуб, и въехал я в Сан-Франциско, заплатив 5 долларов, и трясясь от холода, как осенний лист. _________________ В Сан Франциско я провёл два дня. Попрощался с Аланной. Сделал 2 фотографии. ________ Серым, мокрым утром я выехал через Окланд на 5-й хайвэй, и погнал на Юг. Ехать мне по нему совершенно не хотелось- я мечтал погнать из Сан-Франциско на Восток, через Сиерра Невада, через Inyo National Forest, Kings Canyon ,Giant Sequoia, и затем уже на стороне Невады ехать на Юг по 95-й дороге до Лас Вегас. Но - ничего из этого на сей раз не вышло. В горах бушевали пожары, и масса дорог были закрыты. Хочешь, не хочешь, а пришлось мне ехать по 5-му хайвэю. Поначалу огородами я выбирался из весьма запущенного гадюшника индустриального типа, т.е. именно Окланда. И немедленно подумалось, что и Сонни и Арлен смылись в своё время в иные края по весьма понятным причинам - Окланд откровенно безобразен. Он грязен, плохо пахнет - он запущен и заброшен. Сонни построил Ангелов, Арлен - индустрию кастом-строения. Теперь один - в Аризоне, другой - в Южной Калифорнии. А Окланд как был, так и остался. По 5-му хайвэю я ехал с некоторой опаской: 27 лет назад я на нём всерьёз сломался, и прокуковал в придорожной канаве пару суток. Воспоминания не из лучших. Плюс сам 5-й идёт по удивительно неинтересному месту, центральной долине Калифорнии, где от тоски я, начисто лишенный каких-либо на то способностей, заголосил всяческий цыганский шансон, чтобы хоть как-то себя развеселить. Не орать было скучно, орать - стыдно. Ехать мне нужно было до стыка с 58-й дорогой, по коей, сделав немалый, но необходимый крюк, через Bakersfield, затем через Barstow, выйдя на 15-й хайвэй, ехать на Северо-Восток, на Las Vegas. - Зачем тебе, о байкер одинокий, гнать в Лас-Вегас, пристанище дьявола, денег и мафии? Зачем тебе мучаться на пыльных дорогах, нырять меж траков, дышать дизелем, перегревать мотор Кабана на перекрёстках и самому покачиваться от жажды? Зачем все эти неимоверные муки, зачем этот прогон, когда газолин стоит ровно в 2 раза дороже, чем год назад..? Ведь плачут по тебе и тоскуют закинутые к дедушке-бабушке в Колорадо детки, уже бурчит недовольная твоими тратами на дороге жена - ну зачем, зачем всё это надо? А всё просто: нужно посетить друзей. Ибо Рэймонд и Кэлли уже ждали меня в Лас-Вегасе, куда они перебрались год назад, и открыли свой шоп, сняв для него место при дилершипе Арлен Несс в Лас-Вегас. На всяческих картах Лас Вегас ничем воображение не будоражит - понятно, что улиц там две, один светофор, и один, уторченный в хлам, мент. Реальность, однако, несколько рознилась. Лас Вегас вырос из пустыни неожиданно, немедленно давя на нервы количеством огней, рекламы и безвкусия. Лас-Вегас оказался немалого размера помойкой, с круговым хайвэем, с чудовищным трафиком - и со мной, во всём этом безобразии, как маленький кораблик в океане, старающимся выжить, и из этого безумия в правильном месте- выскочить. Даже хайвэй был на удивление грязен- а уж меня после Нью-Йорка трудно чем-либо удивить. Несмотря на то, что адрес дилершипа я знал, но как в него, собственно, попасть, оставалось загадкой, а не зная этого, можно было до посинения кружиться по круговому хайвэю, так никогда и не узнав, где же выход. Нужна была, срочно, информация. И она не замедлила себя ждать. Жара стояла жуткая, трафик едва двигался- и вдруг впереди, на обочине, я увидел сверкающую "новогоднюю ёлку" на крыше полицейского крузера. Блюститель порядка выписывал штраф помятому и заспанному мексиканцу, который флегматично смотрел как на свой обшарпанный пикап, так и на полицейского, явно смирившись с превратностями судьбы и со своей нелёгкой долей. Или просто с похмелья мучался, что тоже случается. Дабы не нервировать Цербера, я, скатившись на обочину, остановился от него на некотором расстоянии, выключил зажигание, слез с Кабана, снял шлем, и, достав из кофра флягу с водой, освежился. Половину фляги- выпил, вторую половину вылил себе за шиворот. Ибо ещё немного, и кровавые червячки стали бы плясать у меня перед глазами. Полицейский обернулся, стараясь не спускать глаз с мексиканца, и я приветливо помахал ему рукой- полицейских нигде не нужно нервировать, а уж тем более на Юго-Западе Штатов. Быстры они на руку. Когда формальности с мексиканцем были закончены, и полицейский повернулся ко мне, я ещё раз помахал ему рукой, а затем не спеша подошел поближе, и сознавшись, что я в Лас-Вегасе совершенно потерялся, спросил его, как же мне добраться до нужного адреса? Было мучительно наблюдать процесс продвижения мысли по наморщенному лбу полицейского, от уха к уху; казалось, мысль эту можно было прочесть, поднатужившись. Ясно было, что вопрос мой поставил блюстителя порядка в тупик. Ну, нам не привыкать - практика эмигрантской жизни давно научила меня тому, что как только возникают какие-либо препятствия в общении с аборигенами, нужно немедленно менять тактику, и всё мгновенно прояснится. Что и произошло. По суровому лицу полицейского ползли тучи- полицейские не любят оказываться в дурацких ситуациях - им это Уставом не положено. - Мне, собственно, дилершип Арлена Несса нужен - переменил я постановку вопроса - и, о чудо! Полицейский радостно заулыбался, и, крякнув, стал живописно мне объяснять, как до дилершипа доехать - оказалось, я был всего-то в паре миль от него. Поблагодарив довольного собой Цербера, я через минут 10, ныряя сквозь трафик, доехал до нужного мне адреса. Какой-то местный байкер, степенно прохаживающийся перед дилершипом, осведомился, что мне нужно, и узнав, что я ищу Рэймонда, немедленно направил меня в нужном направлении. Рэй, несмотря на свои годы, почти подпрыгнул, увидев меня. Обнялись. Мы не виделись 2 года. http://www.attitudecustomcycles.com На Кабане нужно было проверить кой-какие моменты, переменить масло, то есть подготовить меня к безболезненному возврату в Нью Йорк, и я, оставив Кабана в шопе, взял с собой лишь сумку со своими одёжками, и, перескочив через широченную улицу перед дилершипом, на другой её стороне, в первом же мотеле подозрительного вида снял себе комнату. Можно было остановиться в огромном дворце-казино, стоявшим по соседству, но там цены были ровно в 3 раза выше, чем в задрипанном мотеле. А денег мне тратить совсем не хотелось. Приняв душ и переодевшись, я созвонился с Рэймондом, и мы договорились встретиться через час в этом самом казино, а до того времени я болтался по дилершипу, разглядывая всяческие интересные, и не очень, байки. Дилершип огромный, отлично оборудованный, и забитый всяческими мото-вкусностями до предела. Мне тут же пришла в голову идея заменить на Кабана задние фонарики-поворотники; жена меня постоянно пилит, что при солнечной погоде ей, следуя за мной на байке, совершенно не видно в какую сторону я собираюсь поворачивать. Сказано-сделано: купив поворотники у Несса, я их тут же отдал Рэймонду, а сам пошел дожидаться его в казино, куда так же должна была подъехать Кэлли, и сын Рэймонда со своей женой. Казино Boulder Station высилось песочного цвета громадой посреди немалых размеров паркинга. Из немногих газонов нереально-зелёного цвета метёлками торчали как-то искусственно воткнутые пальмы. Стояла серьёзная жара, солнце беспощадно палило несмотря на вечернее уже время, на огромном световом экране прыгали гигантские буквы и гремела музыка, и под навесом, в тени, болтались какие-то потерянно выглядевшие личности. Входить в это царство обезумевшей от денег и безнадёжности бытия опустившейся умственно до уровни амёбы части человечества у меня не было никакого желания. "Хлеба и зрелищ!" требует их душа - желательно забесплатно. Ибо ничего иного им в этой жизни не интересно. Да и жизнью это назвать трудно- так, существование, с коровьей жвачкой каждодневной обрыдлости. Поэтому и глаза у этих людей- коровьи, потухшие. Входить в казино, поэтому, мне не хотелось, но войти пришлось, спасаясь от жары. Решил запечатлеть картину на память, щёлкнул фотографию - чуть из казино не выкинули меня за это Церберы. Не любят они в казино фотографов. Нет, это я не со зла так о амёбах- на самом деле, мне их безумно жалко. Эти люди существуют, вне всякого сомнения, повсюду, но просто в Лас Вегасе их количество переполнило чашу моей к ним терпимости. Я в любом грязном байкерском баре в компании с сомнительными личностями чувствую себя более дома, чем среди подобных убогих созданий. Царство White Trash, "белой помойки". И пока я обалдевал от окружающего и окружающих, появился Рэй, и мы с ним , присев в углу ресторана, долго разговаривали обо всём, что за последние два года произошло как в его, так и в моей жизни. Решение Рэя переехать из Ely, Nevada в буйный Лас Вегас было как практическим, так и просто назревшим - он перерос возможности Ely. Ему, с его репутацией в мото-строении и кастомайзинге был нужен более широкий рынок, а тут как раз подвернулась блестящая возможность снять помещение у Несса, и вот теперь на Рэймонда работают 5 человек, не считая жену Кэлли и сына от первого брака. А затем прибежала, запыхавшись, и сама Кэлли, и пока мы с ней обнимались -целовались, подъехал и сын с молодой, очень красивой и удивительно застенчивой женой, и мы провели чудный вечер вместе, как только можно провести вечер с настоящими друзьями. На следующее утро, продрав глаза, я отправился в ненавистное мне казино- завтракать. Не потому, что очень хотелось, а просто потому, что в здании казино было расположено ближайшее кафе, где можно было съесть сносный, не особенно дорогой и добротно приготовленный завтрак. Публика в кафе была ещё более угрюмая, чем вчера - видать, вечерние проигрыши давали себя знать. Все официантки, дамы не первой свежести, носили на лице ту клеймлённую печать презрения к публике, смешанную с подобострастием, что отличает бывших проституток. Я с удовольствием их разглядывал, поедая свой завтрак. День начинался живописно. Вернувшись в мотель, я переоделся, закинул свои манатки в сумку, и к открытию как дилершипа, так и шопа Рэймонда, уже был на месте. Минут 10, наверное, ещё пришлось ожидать, пока Рэй откроет двери шопа - и уже было ясно, что день грядет жаркий, не хуже вчерашнего. Утреннее Солнце палило вовсю. На моё счастье внутри дилершипа было как и свежесваренное кофе, так и фонтанчик с ледяной питьевой водой. Дилершип щебетал своими утренними звуками, а мне не оставалось ничего лучшего, как толкаться под ногами у занятых людей, и спасало меня лишь то, что Рэй меня уже со всеми перезнакомил, и все знали мою историю, и, смущённо улыбаясь, задавали всяческие вопросы о моём прогоне, о том, как себя вёл Кабан, и о будущих планах. Народ мне там очень понравился- так и дыхнуло той же теплотой общения, что и с моими друзьями в Миннесоте. Ясно было, что Рэй в правильном месте открыл шоп. В американских дилершипах, особенно в Харли-Дэвидсон дилершипах, а уж тем более в кастомайзинг шопах сесть на байки- нереально. Это просто не будет разрешено - мол, покупай, а потом сиди на нём, хоть до посинения, и царапай свой собственный хром и свою собственную краску, а до этого, ни-ни, не трожь байк! Мне, однако, тут же предложили посидеть на всём, на чём я только пожелаю. Дилершип продаёт как творения самого Арлена, так и всяческих других кастом-строителей байков, и попутно является дилершипом Victory Motorcycles. Несколько лет назад Polaris, производитель Victory, пригласил к себе Арлена и его сына, Кори Несс, быть внештатными дизайнерами новых моделей, и таким образом Арлен оказался ещё и агентом по продаже Victory. Более того - он подарил Victory байк Сонни Бергеру, предварительно, разумеется, поработав над байком ещё немало - для любимого друга старался. Теперь ходят всякие тёмные слухи, что некоторые хорошо известные мото-клубы в недалёком будущем пересядут на кастом Victory. Поживём, увидим. Спросил я мнение Рэя о Victory. Он прямо весь рассыпался в комплиментах байку. От человека, посветившего свою жизнь работе с Харли-Дэвидсон, это немало. А пока я болтался по дилершипу, Рэй и его бригада работали над Кабаном. Беда была в том, что Рэя постоянно отвлекали местные байкеры, и работа над Кабаном двигалась не особенно быстро - и я начинал нервничать. Стоило только высунуть голову из прохладного дилершипа наружу, как в лицо била волна раскалённого воздуха, как из духовки. Мои планы на относительно прохладный утренний прогон были, разумеется, напрочь забыты, и оставалось только, вытащив опять свои карты, колдовать над ними, придумывая, сколько же миль я сумею проехать в этот день, при подобной жаре. Получалось нищенски мало. Но делать нечего - Рэй меня и так, по дружбе, запихал вне очереди, и приходилось просто ждать, когда Кабан будет готов. В пол-второго, наконец, заплатив за работу и обнявшись и попрощавшись с Рэймондом и Кэлли, я выехал из дилершипа. И ещё минут через 35, уже весь мокрый и усталый, я выехал на 15-й хайвэй, и погнал счастливого, напоенного новым маслом Кабана на Северо-восток. Температура, явно видимая на приборе, показывала 120 F, что даже для моих, неприспособленных к математике мозгов, переводилась, как что-то близкое к 50 С. В любом случае, жарко было более, чем достаточно. Едва выехав из Лас Вегаса, я оказался посреди весьма конкретной пустыни - и единственной надеждой спасения от жары были маячившие на горизонте горы. К ним, к ним, в прохладу высотного плоскогорья, только бы побыстрее вырваться из этой Богом проклятой долины, с её перекати-поле, пылью и удивительно вонючими жуками-камикадзе, кидающимися под колёса Кабана. Вперёд! Доехал до городка Mesquite, где остановился на заправке, и выпил литр воды. Пока я её пил, какой-то молодой человек в "Мерседесе-при-жене", недоверчиво покачивая головой, мучил меня вопросами о том, как там оно, на самом-то деле, гнать при подобной жаре на байке? Ему, изнеженному air-conditioner внутри кабины Мерседеса, трудно было представить себе мои проблемы с жарой. А затем я вкатил миль на 25 в Аризону, и выскочив из неё, оказался в Штате Utah. И въехал я в город Георгия Победоносца, более известному аборигенам по имени St. George. И понял, что пора столбиться на ночлег- выбила меня жара во мрак. Никогда бы не подумал раньше, что силы мои столь быстро истощатся, но- то ли стар я стал, то ли ленив- того не знаю, но ехать дальше я просто не мог. Присмотрел гостиницу, тут же в ней оформился, и полез под холодный душ -отмокать. И пить какое-то дикое количество холодной воды. Часа полтора я медленно приходил в себя. А когда очухался, то пошел на розыски обеда. Жара продолжалась, Солнце палило беспощадно. Далеко за едой я не хотел идти, и благо буквально напротив отеля мне присмотрелся ресторан, куда я и отправился, захватив с собой карты. Нужно было планировать дорогу на завтра. Ресторан был, в силу ещё раннего времени, практически пуст; тихо жужжал air conditioner , окна были закрыты жалюзями - там было спокойно и уютно. Пока я дожидался еды, со мной разговорился скучающий бармен, молодой парнишка-студент. Он, оказывается, нигде ещё не был на белом свете, и ему было ужасно интересно услышать что-то о большом мире от побитого ветром байкера. Его мечтой было съездить в Нью Йорк, и, как я понял, начать искать там работу, ибо ему жизнь в St.George явно была не по вкусу. -Как странно, подумал я- а мне бы так хотелось пожить тут, в предгорье, на стыке с пустыней, среди красных от ржавчины камней, под жаркий шепот неунывающего ветра. Ещё засветло я проснулся на следующее утро, рано свалившись предыдущим вечером в постель- хотелось избежать жары любым способом. Небо было сплошь затянуто тучами; было довольно прохладно и пахло дождём. Решив пока не одевать на себя тёплые одёжки, я выехал на 15-й хайвэй, и почти тут же, миль через 8, съехал с него на 9-ю дорогу и погнал на Восток. И ещё миль через 10, в деревушке Hurricane свернул на 59-ю дорогу. Можно было бы продолжать ехать по 9-й, но она привела бы меня в Zion National Park, но у меня не было свободного времени, чтобы Парком насладиться всерьёз, и я поехал в сторону Hildale, где 59-я дорога плавно превратилась в 389-ю, и я опять оказался в Аризоне. Становилось откровенно холодно, пришлось остановиться для утепления. Сам того не замечая, я ехал всё выше и выше в горы, по практически пустынной дороге. Изредка встречались стайки байкеров, индейцы на побитых пикапах- и всё. Проехав через сонную Kaibab Indian Reservation, я вскоре подъехал к местечку по имени Fredonia, которое я давно собирался навестить- ничего там интересного не было, кроме смешного имени. А, нет, неправда! Там был один, мирно спящий в своём крузере, полицейский. Он даже не соизволил проснуться от грохота Кабана. И миль через 7 я опять вкатил в Utah. В деревушке Kanab я остановился на единственной там заправке, и разговорился с её хозяином. Он мне посоветовал ехать по 89-й дороге до Page, мимо Vermillion Cliffs, через Grand Staicase-Escalante National Monument. Машин и байков на дороге практически не было, небеса постепенно очистились, но жарко не было- я ехал слишком высоко над уровнем моря. Часа через полтора я вновь, в третий раз, оказался в Аризоне, и заправившись в Page, по 98-й дороге погнал Кабана на Юго-восток, мимо Tower Butte, только мельком увидев на горизонте Glen Canyon- Lake Powell. Как хочется посетить всё, особенно места, уже виденные и любимые- ан нет, вечно на всё не хватает времени, вечно какие-то обязательства и обещания, расписания и чьи-то чужие планы вмешиваются и рушат мои пожелания и мечты. Ну, на то она и есть - реальная жизнь. Ничего, в следующий раз, даст Бог! И, докатив до Black Mesa, я наконец повернул на 160-ю дорогу. После недавних дождей она оказалась размыта в нескольких местах, но не настолько сильно, чтобы пришлось ехать в обход на многие мили. На плоскогорье почва - практически одни камни, и воде некуда уходить, так что после гроз на этих дорогах нужно быть предельно осторожным, иначе можно въехать, для себя неожиданно, в стоящее посередине дороги озеро. Доехав до Kayenta, я заправил Кабана и отправился в местный МакДоналдс, перед которым стояло несколько байков и масса машин. Место это, Kayenta, ничем, кроме пары бензоколонок и этого МакДоналдса, непримечательное, стоящее на развилке 160-й и 163-й дорог, но именно по 163-й только и можно въехать в Monument Valley, а потому Kayenta обычно забита всяческими туристами на машинах, решившими освежиться и подкрепиться, а у байкеров просто нет иного выхода для заправки горючим. Заправок в тех краях не так уж много. Из чего следует, что МакДоналдс был переполнен голодающими массами людей, и очередь двигалась удивительно медленно. На американском Западе вообще всё движется гораздо медленнее, чем на Восточном побережье, а когда в ситуацию добавлена пара забитых туристами до предела автобусов, то производительность труда падает почти до нуля. Я был усталым, голодным, а потому, естественно, довольно злым, и будь моя воля, ушел бы из этого гадюшника, но уходить было некуда, а подкрепиться нужно было обязательно. Приходилось терпеть. Перед МакДоналдсом, важно поглаживая немалых размеров животики, прохаживались вокруг своих мотоциклов "воскресные вояки", среднего калибра менеджеры из Phoenix, нарочито громко обсуждавшие свою однодневную вылазку на природу. Их толстые тётки подтягивали лямки осевших от жары, наполненных силиконом лифчиков, и мазались противозагарным кремом, исподволь бросая плотоядные взгляды на чужих мужчин. Я молча потягивал холодную воду из огромного картонного стакана, сидя боком на Кабане, и с удовольствием рассматривал эти "танцы павлинов". Танцы, однако, быстро закончились, когда пара павлинов усмотрела мой нью-йоркский номерной знак. Вся их спесь как-то немедленно выветрилась, и они, взнуздав своих японских коней, отбыли по направлению к Phoenix. После Kayenta все туристы закончились, дорога была пуста, и даже жара меня не мучила - небо было не пасмурным, но подёрнутым лёгкой дымкой облаков, фильтрующих лучи Солнца. Ехать было приятно и легко, и даже разбитая на этом участке 160-я дорога - а все дороги обычно разбиты, чем дальше ты отъезжаешь от центра Штата и приближаешься к его границе- не портила мне этот великолепный день. А я подъезжал к "Четырём Углам", Four Corners - единственному месту в Штатах, где границы 4-х Штатов: Arizona, Utah, New Mexico и Colorado сходятся под прямым углом. Недалеко от этого места мне пришло в голову, что пора бы и заправить Кабана, и когда на левой стороне появилась индейская заправка, я на неё въехал, и, совершая этот поворот, чуть не улетел в кювет. На том бы моё повествование о прогоне, и сам прогон, а, возможно, и сама жизнь, благополучно бы закончились, ибо заднее колесо Кабана всерьёз зашло в крендель, но - помиловал меня Господь, и я сумел на гравии выпрямить байк, и не уронить его. Пока не перестали трястись руки, я сидел на Кабане, и тихо напевал себе под нос: -"А нам всё равно, а нам всё равно.." Заправив Кабана, я пошел расплачиваться. Две индейские тётки всерьёз орали друг на друга внутри гаража бензоколонки, и, не обращая на меня никакого внимания, приняли мои деньги, дали мне сдачу - и не моргнули глазом на моё "Спасибо!". Я аж немного обиделся - мол, я перед вашей вонючей индейской бензоколонкой только что чуть со смертью не поцеловался, а вы не только не видели все мои потуги спастись, но и просто не обратили бы внимание на мои торчащие из кювета ноги, если бы я не справился с поворотом, а лежал бы там, ловя кровавым ртом последние глотки воздуха. При всём моём уважении к слабому полу, уважение это временами исчезает и тает на глазах. Иная планета, как ни верти. Не байкеры. Я вкатил, наконец, в Колорадо. Пора было уже подумывать о ночлеге, но мне ещё предстояло прогнать насквозь через Ute Mountain Indian Reservation, где я совершенно не собирался ночевать, а доехав до горного городишки по имени Cortez, поехал по 160-й дороге на Восток, мимо Mesa Verde National Park, и остановился в придорожной гостинице, привлёкшей моё внимание присутствием ресторана, в Durango, Colorado. Жары, чтобы меня утомить, не было, но езда по плоскогорьям, высоко над уровнем моря утомляет не хуже. Иными словами: я был готов к отдыху. Впереди лежал ещё один день езды, и найдя в тот вечер отдых в Дюранго, я был рад и незамысловатой гостинице, и приятному ресторану с вполне приемлемой едой, и к прошедшей за ночь грозе. Ибо утром я был готов к выезду. А утро было туманное, холодное и серое, но через пол часа Солнце стало пробиваться сквозь тучи- и очень вовремя, ибо к тому моменту я окончательно окоченел от утренних температур. А утро было неимоверно красивое. Тихое, туманное в долинах, солнечное и безветренное. Дорога шла всё более и более в гору, и Кабан начинал потихоньку кашлять, не соглашаясь с отсутствием кислорода, а мне становилось всё холоднее и холоднее. Отсутствие завтрака давало себя знать. И непонятное, глупое упорство овладело мной - не было ничего проще, как остановиться на обочине и одеть тёплые вещи, но я гнал и гнал Кабана... Ибо всё время казалось, что вот одолею я этот- или этот, перевал - спущусь в долину, и будет там тепло и солнечно, и будет там еда, отпадёт тогда нужда в тёплой одежде. Ан нет. В долинах было зачастую ещё холоднее- горы мешали Солнцу нагреть воздух.. И когда я наконец добрался до Del Norte, я был просто синим от холода, да и название городка подсказало мне, что пора менять стратегию. Остановился у местного МакДоналдса, напялил на себя тёплое, и съел и выпил массу всяческого горячего. И пока я нежился в солнечных лучах , сидя на бетонной скамеечке перед МакДоналдсом, разговорился с ковбоем из Техаса. Рядом стоял его пикап, из которого торчали коровьи рога. Оказалось, что он прикатил в Колорадо именно для того, чтобы эти черепа с рогами, волосатых коров Longhorn, коими славится Техас, продать. Собственно, ему было наплевать, кому их продавать - туристам, или шикарным бутикам в Дэнвере - он хотел за каждый череп всего-навсего 150 долларов. Я минут 5 мучился: купить, не купить? Но благоразумие победило, и, оседлав Кабана, я опять выехал на 160-ю дорогу. Солнце уже грело во всю, когда я доехал до Walsenburg, где я последний раз заправил Кабана, содрал с себя ненужные уже тёплые одёжки, и выехав на 25-й хайвэй, прогнав последние 100 миль, к 3-м часам пополудни вкатил в Колорадо Спрингс. Детишки, услышав издалека грохот подъезжающего Кабана, плясали радостно на лужайке перед домом. Мы не виделись почти два месяца. _________________________ Неделю я отмокал под душем, брюхо моё отдыхало от дорожной пищи, мышцы мои расслаблялись, и я проводил дни, валяясь на шезлонге в тени сосновой рощи. Вид из моего лежбища открывался великолепный- с одной стороны горы, Роки Моунтанс, и самая ближайшая из них, Шайен, вершина коей по ночам сверкает, как рождественская ёлка, разноцветными огоньками понаставленных там антенн, ибо внутри горы- NORAD, Северо-Американская система противоядерной защиты, а с другой стороны- вид на Великие Равнины американского Запада. Из дома я выбрался только в местный Х-Д дилершип - пора было подарить Кабану новую резину на колёса. В дилершипе меня обслужили быстро и без очереди. Читал горы литературы; журналы по мотоциклам, самолётам, военной истории, экономике и политике- то есть отдыхал и телом, и душой. Вокруг скакали наглые белки, пели птицы, приходили здороваться пугливые олени, и каждое утро под окном кухни уже терпеливо ожидал свой завтрак, куриное яйцо, Мистер Лис. А однажды, глянув через плечо, я увидел, как по краю соседнего поля прямо ко мне медленно шла, подозрительно нюхая воздух, медведица. Приглядевшись, я оторопел- за ней, забавно прыгая в высокой траве, следовали четыре медвежонка. Ничего подобного я раньше не видел: у медведей обычно пара детёнышей, редко три, а тут все четыре! Постарался сделать фото, но моей любимой мыльнице это оказалось не под силу. А медведица, увидев меня, тут же развернулась, и с немалой скоростью, преследуемая своими детёнышами, скрылась в кустарнике. И как-то совсем незаметно наступило 5-е Августа. С утра я отвёз детишек в их лагерь, позавтракал, и, развалившись в тени сосен, решил позвонить в Нью-Йорк, поздравить мою подругу, великолепную художницу, Каталин К., с Днём рождения. Мы познакомились ещё при царстве Царя Гороха, когда она, недоверчивая поблёскивая своими венгерскими огромными глазами, как-то незаметно проявилась тёмным и дождливым вечером в моей галерее, и протянула мне конверт с подборкой слайдов своих работ. То есть нарушила все правила виляния хвостом- в Нью-Йорке, в любой галерее, в подобной ситуации, ей тут же, просто и решительно, очень вежливо, но безоговорочно этот конверт вернули бы обратно, даже на него, а уж тем более на его содержание, не глянув. Ибо "с улицы", по мнению высокопарной элиты владельцев галерей, "гении не приходят." Мол, "Если ты так хорош, то почему мы о тебе раньше не слышали?" Мафии- они ведь разные бывают. Есть и "культурная", не имеющая к Культуре никакого отношения, но захватившая в свои руки весь художественный мир Америки, мафия торговцев. Но что-то в упрямых глазах этой венгерки, в её тяжелом акценте, в её почти детской, наивной и разоружающей решимости "победить дракона"- победило меня. Я не стал смотреть слайды, но оставил их у себя, а когда посмотрел через пару дней, то немедленно позвонил Каталин, и попросил разрешения посмотреть на картины "вживую". Оказалось, что живёт она в соседним с Русским собором, в котором когда-то старался выжить в Нью-Йорке и я, доме. Картины были просто отличными, и я включил Каталин в список "моих " художников. И как-то незаметно мы стали друзьями. И галереи давно уже нет, и Каталин занимается продажей недвижимости, и у меня двое детишек, а Каталин так и не вышла замуж - а мы всегда, при любых обстоятельствах, остались лучшими друзьями. -Каталин!- сказал я, с Днём тебя. -Спасибо, Сергей. - услышал я. -В чём дело, ты звучишь странно..? -У меня умер папа. Пауза. Тихая, но полная чёрных туч, пауза. -Завтра я лечу в Венгрию, организовывать похороны. И едва слышно: -Спасибо, что позвонил, поздравил. Спасибо, друг. Издалека было слышно, что едет Харлей. Не самый громкий Харлей, не самый мощный Харлей, но, тем не менее, безоговорочно, Харлей.Не ошибёшься. И вкатил на лужайку перед домом Дэйв. Полтора дня ему заняло добраться до Колорадо Спрингс из Фэйермонта, и ехал он эти полтора дня в сплошной серятине дождя. Его нужно было немедленно высушить, накормить и напоить. На все мои попытки, однако, заманить его во внутрь дома. он хладнокровно отвечал "нет", и тут же принялся за установку палатки в тени соснового бора. - В кровати, пробурчал он, я и дома отосплюсь. К приезду Дэйва у меня в голове сложилась довольно ясная картина, где мы с ним можем по Колорадо прокатиться, ибо времени у Дэйва было немного, а посмотреть хотелось как можно больше. Но все мои планы Дэйв внимательно и уважительно выслушал, а потом сказал, что он не прочь бы был повидать своих старых друзей, которые не так давно переехали в Колорадо из Миннесоты. Желание гостя- закон, и пока Дэйв созванивался со своими друзьями, я смотрел по картам, как нам удобнее и интереснее будет к ним проехать. Возможности были 3. Можно было по 50-й дороге добраться до Grand Junction, перевалив через Monarch Pass, а затем вернуться по 70-му хайвэю до Silt, месту, где обитают друзья Дэйва. Но 50-ю дорогу Дэйв уже отлично знал, а на куске дороги от Grand Junction до Silt нет ничего особо интересного. Можно было по 24-й дороге, а потом по 82-й перевалить через Independence Pass, и через Aspen, через Glenwood Springs добраться до Silt, но в том направлении обещали серьёзные грозы, и решено было ехать третьим путём, на Breckenridge, по 24-й, а затем 9-й дороге, до 70-го хайвэя, а по нему - до Silt. Утром 6-го Августа, солнечным и прохладным, выкатили мы из Колорадо Спрингс по 24-й дороге, немедленно завёдшей нас в горы, и по ней, виляя по серпантину, доехали мы до Wilkerson Pass, и остановились на вершине. Уж больно, до рези в глазах, там красиво; каждый раз, проезжая там, я не могу удержаться от остановки, хоть на пару минут, в любую погоду- это не имеет значения, ибо красота там всегда в наличии, даже ночью. А вскоре после этого, на развилке с 9-й дорогой мы съехали на неё, и 18 миль, от Hartsel до Fairplay, ехали по краю удивительной красоты долины с одной стороны, и холмами Pike National Forest- с другой. И проехав деревушку Alba, Дэйв вдруг дал мне знак, и съехал на обочину. Я немедленно съехал тоже, выключил мотор, и подойдя к Дэйву, с тревогой в голосе, видимо, спросил, в чём причина остановки? Дэйв вместо ответа просто поднял указательный палец к небесам. Небеса, надо заметить, напоминали по цвету холодный металл боевой шашки. Облака неслись с всё более увеличивающейся скоростью, и ветер начал покачивать байки. Отступать мы не собирались, но разумный Дэйв вовремя решил, что пора одеть дождевики- дорога впереди не сулила ничего хорошего. Ибо вела она почти отвесно в горы, а в горах, похоже, происходило что-то весьма серьёзное. Одевшись во всё водонепромокаемое, мы относительно быстро доехали до вершины Hoosier Pass, и вот там-то открылись хляби небесные. Вода лилась не ручейками, а реками; вокруг, и крайне близко, шарили молнии, ослепляя нас, и от грохота закладывало уши. На дорогу немедленно вода вымыла полосы песка, и я только тихо молился про себя, едва справляясь с тяжеленным Кабаном на мокрых "тёщиных языках". Слава Богу, и у Дэйва и у меня на байках стояла новая резина, иначе исход этого путешествия был бы несколько иным. Ибо улететь там в ущелье, не справившись с поворотом, ничего не стоит. Были прецеденты. Но больше всего страшили молнии. Били они до безобразия близко, и на мокрой дороге хочешь, не хочешь, а вспомнишь уроки физики, вечно и глупо прогулянные в школе. Что там было про электричество..? С другой стороны, у нас, питерских мальчишек ранних 60-х была своя физика- всем было известно, что с собой желательно было иметь в кармане деревянную плоскую палочку от мороженного "Эскимо", и при посещении чьей-то квартиры- разумеется, коммунальной, кнопку звонка в квартиру нужно было нажимать именно этой палочкой, ибо до-революционная электропроводка была на последнем издыхании в большинстве старых питерских домов, и била безжалостно током неопытных младенцев. Худо-бедно, не уронив байки, мы вкатили в Breckenridge, зимой великолепный лыжный курорт, а летом пристанище "любителей природы", рыболовов и велосипедистов. Ни тех, ни других мы там не заметили, и прокатили курорт насквозь под проливным дождём. Миль через 5-6 остановились на заправке, напоили коней, и, глянув на небеса, поняли, что день предстоит весёлый - облака и не думали редеть, а наоборот, становились всё более зловеще-черными. А ещё чуть дальше докатили мы до Frisco, маленького и пижонистого городка, построенного, опять же, почти исключительно для лыжников и велосипедистов, и пока мы его по-пластунски пересекали, ибо скорость там ограничена до нелепости, впрямую перед нами, не дальше 5-ти метров от нас, дорогу чинно перешел огромный красавец олень. На лице Дэйва отразилось что-то атавистическое, древнее, охотничье. И тут же, после Фриско, мы выкатили на 70-й хайвэй. По нему, гоня меж гор, по широкому хайвэю, под небольшим, но постоянным дождём мы добрались до вершины Vail Pass, и тут нас опять залило всерьёз. Я махнул Дэйву рукой, чтобы он взял лидерство, но в наступившей резко темноте, сквозь полосу дождя, я едва мог разглядеть красные фонарики его байка, и случись что с ним, я бы въехал в него, не успев отреагировать вовремя, да и реагировать-то, собственно, было нечем: колёса Кабана буквально плыли в катящейся с вершины перевала, реке. Ни о каком контроле байка и говорить не приходилось- оставалось тихо молиться, и не впадать в истерику. Любое резкое движение телом ли, тормозами, или гашеткой привело бы немедленно к самым печальным последствиям. Ride it out! Через Vail мы прогнали ещё в пелене дождя, но всё кончается на этом свете, даже дождь, и мы усталые, побитые и мокрые остановились в Eagle заправить байки и что-то перекусить. И ещё минут через 20 мы вкатили в Glenwood Canyon.Дорога внутри каньона идёт на 2-х уровнях- на верхнем, на Запад, на нижнем- на Восток. Красоты каньон неописуемой, а потому приглянув выход на "стоянку отдыха", мы туда и съехали, и остановились рядом с горной ворчливой речкой. Там можно нанять огромную надувную лодку, с проводником, и спуститься по реке миль 10- но у нас не было на это времени, и мы, пощёлкав фотографии, вновь выехали на хайвэй. Дорога в каньоне бежит серпантином всего 17 миль, но беда в том, что там совершенно негде остановиться, ибо обочин не существует, а потому сделать порядочное фото каньона - крайне сложно. В любом случае, Дэйв был всей этой красотой ошеломлён; после плоской Миннесоты Glenwood Canyon впечатляет. Дождь прекратился, но небеса продолжали шуршать молниями, и ветер мотал нас и трепал. И пока мы с ветром боролись, сами того не заметя, мы чуть не пролетели выход на Silt. Остановились на бензоколонке, и Дэйв, созвонившись с друзьями, сообщил, что они будут ждать нас в Rifle, в 8-ми милях от Silt, в своём любимом баре. Тихо матернувшись, мы опять выкатили на хайвэй. Rifle -типичный городишко американского Запада, каких сотни. Мне он, однако, весьма понравился- туристов там не было, жители местные вели себя прилично и степенно, и "Cowboy's Bar" был ничуть не лучше и не хуже, чем подобные ему заведения. Внутри бара Дэйв поздоровался с Дэном, мы пожали руки- и старые приятели немедленно пустились в воспоминания о своём счастливом детстве, а я, присев у стойки, заказал себе просто графин холодной воды, и медленно приходил в себя, разглядывая местных жителей. У одного из них напрочь отсутствовала левая рука, по плечо, а от правой осталось не особенно много- начиная с локтя, поблёскивал тусклым светом пластмассовый протез с двумя металлическими крючками. Что совершенно не мешало старому байкеру ловко балансировать банку с пивом. Увидев на моём лице глубочайшее уважение, он хитро подмигнул мне, быстрым движением запулил пустую банку в мусорное ведро за стойкой, и изловчившись, открыл новую, и приступил к потреблению пива как ни в чём не бывало. Я вышел на улицу, и присев боком на Кабана, разглядывал городок и его жителей. С небес падал редкий, освежающий дождь. Мне было хорошо и спокойно. А потом подъехала и Шурли, жена Дэна. Мне она очень понравилась- деловая и смешливая одновременно, мы с ней немедленно сдружились. Какое-то время весёлая компания провела в баре, а потом все отправились назад, в Silt, на сей раз уже по идущей параллельно хайвэю второстепенной сельской дороге. Темнело. На наше с Дэйвом предложение, что мы с ним остановимся в мотеле Шурли ответила, что подобную чушь она и слышать не хочет, и что конечно же мы остановимся у неё с Дэном. Мы для приличия поломались немного, но сил сопротивляться у нас просто не осталось, и мы вкатили байки в гараж наших гостеприимных попечителей. Пока мы принимали душ- что было крайне нужно для расслабления усталых мышц - Шурли быстро приготовила ужин, и сервировала его на веранде. Мне опять захотелось выпить воды, и я отправился на кухню. Идти нужно было через гостиную, где со стен на меня смотрели огромные рогатые красоты таксидермии - два северных оленя с великолепными коронами рогов, 5 или 6 оленей, пара вепрей, несчитанное количество всякой более мелкой живности, но половину гостиной, казалось, занимала огромная голова канадского лося. Под ногами лежала великолепная медвежья шкура. Пока я искал стакан для воды, на глаза мне попался лежащий на стойке кухни Глок. - "Отличная пластмассовая копия"- подумал я, и взял его в руку. Никакая это оказалась не копия - в руке у меня лежал боевой Глок 19, 9 мм, полностью заряженный, пистолет. Осторожно положив его на место, я отыскал стакан и холодную воду, и, выйдя на веранду, как бы невзначай сказал Шурли - мол, у тебя там артиллерия в открытую лежит. - А, это мой Глок, сказала, не смутившись, Шурли. - Мы с Дэном любим оружие. После ужина я снял с Кабана сумку со своими одёжками, и занёс её в гостевую спальню. Вдоль стен, частоколом, стояли десятки охотничьих ружей и винтовок. Всех марок и калибров. Со стен спальни свисали охотничьи луки, ножи и топоры. - Однако, оружие вы действительно любите!- сказал я Шурли. - Это ты про винтовки? - сказала она - подожди, пусть Дэн тебе всё покажет. Дэн, как по команде, исчез, и через минуту появился вновь, и, таинственно улыбаясь, позвал меня во внутрь дома.. В небольшой по размеру комнате, скорее- рабочем кабинете, большую часть пространства занимал огромный, в человеческий рост, стальной сейф. Тяжёлая его дверь была открыта, и глазам моим предстало нечто невероятное: от верха до низа полки сейфа были забиты пистолетами. Они лежали на полках впритык, масляно поблёскивая стволами; свет играл на дереве их резных накладок, и тускнел на резине рукояток. Револьверы, полуавтоматы; там было всё, о чём можно было только мечтать. Великолепная, умно собранная коллекция. До глубокой ночи мы просидели на веранде, отгоняя комаров, и кормя друг друга охотничьими и байкерскими байками. В соседнем доме мексиканцы, надравшись тэкилы, голосили что-то невразумительное, своё, мексиканское. У наших ног лежали две огромные немецкие овчарки Дэна, иногда цапавшие, щёлкнув челюстями, летающих вокруг мотыльков. Было хорошо и спокойно на душе. А потом мы отправились спать. Дэйв устроился в "винтовочной" спальне, а я, по-солдатски, завалился спать на полу в гостиной, на медвежьей шкуре, вспомнив молодость- у нас в семьё, в далёком и ушедшем в небытиё, Питере, тоже была любимая мной дореволюционная и сильно полысевшая, медвежья шкура. Была она бурого медведя, а теперь я лёг спать на шкуре американского, черного. То ли шкура виновата, то ли лупящие на меня со стен немигающие стеклянные глаза невинно убиенных оленей, но ночью мне приснился один из наиболее чудовищных кошмаров, которые я когда-либо испытывал во сне. Я проснулся в 4 утра, и как ни старался, сон не шел ко мне. Тихо пробравшись на кухню, я сварил себе кофе, и, включив без звука телевизор, смотрел Weather Channel. Радар показывал, что в горах опять идут серьёзные дожди, а к полудню ожидаются грозы. Потом проснулся и Дэйв, а за ним и Шурли и Дэн появились на свет Божий. Шурли приготовила нам завтрак, мы попили кофе - а потом пришла и пора прощаться. С моими новыми знакомыми я договорился, что постараюсь встретиться с ними на Рождественские праздники, в мой очередной приезд в Колорадо. И, выехав опять на мокрый от ночных дождей 70-й хайвэй, мы погнали на Восток, чтобы той же дорогой вернуться в Колорадо-Спрингс. Периодически мы попадали под мелкий дождик, но вчерашнего потопа мы, слава Господу, больше не встретили. Доехав до выхода на 9-ю дорогу, мы остановились во Фриско, подкрепиться. Дорога домой была под серыми небесами, но горные травы после дождя пахли великолепно, мух никаких в воздухе не летало, а горные озёра и ручьи, переполненные дождевой водой, таинственно блистали. Только при самом подъезде к Колорадо-Спрингс небо почернело, и я ожидал самого неприятного, но гроза прошло мимо, не затронув нас. А утром 8-го Августа Дэйв с утра упаковал палатку, погрузил всё на байк, и попрощавшись, отбыл на Северо-восток, где в Mitchell, Южная Дакота, в Congo Club, он должен был встретиться со Стивом, Скотти и Peanut. Вся честная компания решила в Стуржис не ехать, а провести весёлую ночь в стриптиз-баре. Я сам подумывал поехать с Дэйвом, но мне нужно было быть в Колорадо Спрингс на Дне рождения моей дочки, после чего я собирался проехать к Нью-Йорку северной дорогой, через верхнюю часть Штата Мичиган, объехав круговым путём Великие Озера. Но- не дано всему этому было свершиться. День выдался не самый удачный. Сначала позвонил Дэйв, который умудрился сломаться на севере от Дэнвера. Пока мы выясняли, куда ему звонить, и где искать помощь, позвонила из Нью-Йорка моя жена, и приказала мне немедленно седлать Кабана, и гнать как можно быстрее домой. Проблему с Дэйвом мы решили относительно быстро - из ближайшего дилершипа за ним приехали на эвакуаторе, и через пару часов он опять был на дороге, а вот с Нью Йорком дела обстояли гораздо хуже. Ясно было лишь то, что в тот день мой отпуск резко и окончательно закончился. Оставалось добраться до Нью-Йорка. Причём добраться самым быстрым образом. С утра 9-го Августа я упаковался, утряс все дела, попрощался с детишками, тестем-тёщей и псом Джейком, и отбыл на Восток. Дорога до боли знакомая- сначала по 24-й дороге доехать до городишка Limon, затерявшемся в равнинах восточного Колорадо, заправиться там, а потом по 71-й дороге пулить напрямую на Север, до встречи с 80-м хайвэем, который по почти прямой линии доведёт меня, пересекая две трети Америки, до Нью-Йорка. Думать не нужно- крути гашетку, и доедешь. Из-за утренних сборов выехал я довольно поздно, и к быстро наступившему полудню уже мучился от жары. К моменту въезда в Небраску ясно было, что надолго меня не хватит, и добравшись до North Platte я остановился в знакомом мне мотеле. Отдышался, напился холодной воды, принял освежающий душ. Потом побродил вокруг полупустого мотеля, сделал несколько фотографий окружающих красот и закатного Кабана. К вечеру всё больше и больше байкеров появилось, на обратном пути из Стуржиса. Некоторые ехали в одиночку, как я, большинство, однако, путешествовало кучно. Почти все, кроме старых и облупленных ветром старожилов, которым вся эта требуха и даром не нужна, были гордо одеты в сияющие новизной майки и футболки из Стуржиса. Решил поужинать пораньше, чтобы завтра ранёхонько с утра рвануть в дорогу - нужно было навёрстывать упущенное время.. В ресторане разговорился с двумя дядьками моего возраста- в придорожных заведениях разговоры завязываются легко- один, крепенький одиночка-байкер, работает менеджером в грузовой компании в Южной Каролине, ветеран Вьетнама; второй- бывший хиппи, бывший торговец наркотой, а ныне процветающий бизнесмен, осевший в Aspen, Колорадо, и занимающийся торговлей недвижимости. Я всё ожидал, когда же кулаки пойдут в дело, но всё закончилось тихо-мирно, и все согласились на том, что былое нужно оставить в покое, а будущее ничем хорошим не пахнет. Бывший хиппи мне решительно не понравился, а бывший вояка, как я выяснил, вернувшись в мотель, оказался в соседнем со мной номере, и мы ещё долго говорили обо всём на свете. На следующее утро, ни свет, ни заря, а серое дождливое небо над головой, выехал я, одевшись во всё водонепромокаемое, на хайвэй, и погнал Кабана во всё более и более непроницаемую пелену дождя. Пару раз приходилось останавливаться, и пережидать серьёзный ливень, когда впереди уже просто ничего не было видно. Гнал я в тот день всерьёз, и на ночь остановился в Morris, Illinois, не доехав до Чикаго миль 40. Остановился, опять же, в давно известном мне мотеле. Ничего там вечером интересного не произошло, и описывать поэтому нечего. На следующее утро, выехав из Иллиноя, проскочив Индиану с её жутким утренним трафиком, и пересекши всё Охайо, к вечеру я подкатил к границе с Пенсильванией, и опять остановился в Youngstown, в любимом отеле, и где опять услышал от хорошенькой девицы за стойкой: - "И опять добро пожаловать, Сергей! Как прошло твоё путешествие?" 12-го Августа, заправив Кабана, я выехал ещё затемно на хайвэй. Это был последний день моей прогулки по Америке. Едва выехав из Янгстоуна, я попал в какой-то неописуемой плотности кисель - туман был таков, что перед собой, щуря от напряжения глаза, я мог только приблизительно углядеть что-то не далее, чем в пяти метрах. Я прекрасно понимал, что нужно немедленно съехать на обочину, и подождать, пока через пару часов этот туман не развеется ветром и Солнцем, но упрямство моё взяло верх, и я, пристроившись за огромным, медленно ползущим по горам траком, пробирался на ощупь через Аппалачи. Самая большая опасность там- олени, поэтому мне хоть и медленно, но безопаснее было ехать за траком. В результате мне всё это откровенно надоело, туман, как ему и полагается, исчез, растаяв меж холмов, выглянуло Солнце, и согрело и эту грешную Землю, и меня, , бренного. Я прибавил скорость, и к 2-м часам пополудни вкатил в любимый город на Гудзоне. Одометр Кабана показывал прогон в 7 000 миль. =================== Послесловие: Статья эта первоначально должна была называться "Кто такой - байкер ?", но прогон подсказал мне, что описывать нужно, прежде всего, свои собственные приключения, а не философствовать на пустые темы. Пусть читатели сами делают свои выводы- я никого учить уму-разуму не собираюсь. Я прокатился в очередной раз по великолепной, любимой мною, стране- не всё, что я хотел, в силу разных обстоятельств, произошло; не всех людей, которых я хотел увидеть, мне удалось посетить. Ну что же- мне больше останется на следующий прогон! Ещё есть масса мест, где я не был, и всегда есть нескончаемое количество интересных людей, с которыми я с удовольствием проведу время. * Некоторые имена людей в статье изменены, из уважения к их пожеланиям. Все фотографии в статье сделаны мной старой, побитой, но любимой камерой, Canon Power Shot SD 110 Digital ELPH. P.S.: на Рождественские праздники, прогнав из Колорадо Спрингс сквозь снежную бурю, я доехал, как и обещал, до моих новых друзей в Silt. Карта маршрута. КОНЕЦ * THE END * --- Сергей Бетехтин-Талепоровский, LONER (с) Февраль 2009 года New York City. http://moto.kiev.ua/

Loner: Очарованный странник. ч.1 ________________________________________ "ENCHANTED TRAVELER" ( from Portland to Portland.) "ОЧАРОВАННЫЙ СТРАННИК" _____________________________________________________________________________ In loving memory of Alanna __________________ "Do not bring a knife to the gunfight." __ "God created the world in seven days, and on the eighth, He created Harley-Davidson." __ ...И внезапно наступило лето. В Нью Йорке оно наступает настоль внезапно, что весны, собственно, и нет- вот была зима, было холодно, а теперь всё вокруг цветёт, птички резвятся, солнышко светит, и уже шумят в окнах air conditioners, ибо температуры стоят повышенные. И уже лето. Планы на это самое лето были храбрые и размашистые, но научившись на горьком опыте, я знал, что "человек предпологает, а Господь распологает", и всякое может случиться: буйство природы, болезни, семейные обязательства, цены на горючее - да вообще всяческие непредвиденные жизненные безобразия. Поэтому планы свои на длительный прогон я обычно оставляю не вырубленными в камне, а "пластичными", и могу их поменять, в немалой мере, по обстоятельствам. Как только у детишек закончились занятия в школе, жена отвезла их в Колорадо, к дедушке Линдзи и бабушке Джоанне, и где они немедленно стали работать "младшими вожатыми" в летнем лагере при местном зоопарке. В их обязанности входил уход за малолетками и помощь потерявшимся в поисках туалета взрослым. А так же провод экскурсий для совсем маленьких детей . Жена вернулась в Нью Йорк через неделю, и я начал уже конкретно подумывать о дате отчаливания от причала, но хитрая жена моя подкинула идею, в корне изменившую мои планы: не ехать обычным путём - в Колорадо с заездом в Миннесоту, а затем уже, после Колорадо, гнать в Калифорнию, а напрямую из Миннесоты пробираться северным путём до Калифорнии, и уже на обратном пути остановиться в Колорадо.Так как идея была правильная, то я немедленно перестроил все свои планы.Дата выезда из Нью Йорка приходилась на 10-е Июля. Оставалось ждать и суметь отпраздновать День Независимости как и полагается- с салютом и весельем, c шутками и прибаутками и снисходительным плеванием в сторону Великобритании. Как бы ни так! Ибо утром 2-го Июля мне было сообщено, что мы приглашены на дачу в Штат Мэйн на празднование вышеупомянутого праздника. Сумасшедшую эту идею высказала подруга моей жены, Джулиа, которая снимает на лето эту самую дачу в 30-ти милях от Портланда, на озере Sebago. Более того, мне было сообщено, что жена отказывается ехать пассажиром на Кабане, а хочет ехать на своём байке. Никакие аргументы, что её байк она не гоняла так давно, что батарея уже давно умерла, что у неё нет официальной наклейки прохода технического осмотра, что до Портланда ехать неблизко, и что погода обещает быть мерзкой не произвели на мою жену никакого впечатления. Ясно было, что сопротивление- бесполезно, а спорить с моей любимой женой- удел неумных, что могут подтвердить её коллеги по работе. Поэтому с утра 3-го Июля я оказался в подземном гараже, где моя жена уже лет 15 держит свои байки, один за другим. Когда-то мы жили недалеко от этого гаража, и первоначально он был мой, но когда годы позднее мы переехали на другую квартиру, и я нашел себе гараж поблизости, а место в старом гараже осталось за нами, и жена его оприходовала. Часа полтора я подзаряжал в конец просевшую батарею, не питая особых надежд на оживление японского чуда, однако, к полному моему удивлению байк завёлся, не чихнув, и я погнал в японский дилершип - проверить масло, кой-какие мелочи починить и, заплатя 6 долларов, получить наклейку о прохождении технического осмотра. Всё это было сделано быстро, с шутками и прибаутками знающих меня с незапамятных времён механиков- они знают, как я ненавижу заниматься байками жены, и посмеиваются надо мной- и не успел я выпить чашку кофе, как всё было закончено- безболезненно и недорого.Позвонил жене, сообщил приятную новость. -Ну вот, а ты волновался! - засмеялась она. Разумеется, я волновался. Когда я еду один, мне сам чёрт - не товарищ, и слабостью нервов я не отличаюсь, но тут.. Любимая жена моя почти год не ездила на своём байке, а до Портланда действительно 400+ миль в одну сторону, и погоду действительно вещали отвратительную, с дождём и ветром. Заволнуешься... Утром 4-го, разумеется, я был готов к выезду в 7 утра. О чём неоднократно и безрезультатно было сообщено любимой супруге. Устав грохотать сапогами по квартире, я в очередной раз проверил наличие еды для псов (мой друг обязался в наше отсутствие их кормить и выводить на прогулки), написал и отправил пару писем, выпил море чая- и, разумеется, выехали мы из Нью Йорка не раньше 10-ти утра. Такова реальность путешествий в компании женского пола, и протестовать, махать руками и подвывать по-волчьи не приводит ни к каким результатам- легче смириться , и искать смысл бытия в кофейной гуще. Выехав из Манхаттана, мы минут через 20 добрались до Таконик Парквэй, и по нему погнали на север. Погода стояла ветренная, серая, но дождя пока не было, и байки бежали резво вдоль лесов и полей- и я начал расслабляться. -Портланд, так Портланд, думал я, спасибо, что хоть не в Канаду тащит меня жена. Ибо с годами я всё меньше и меньше стремлюсь к общению с незнакомыми мне людьми, и хотя Джулию я знал, но совсем немного, а её мужа и вовсе никогда в глаза не видел; беспокоился за своих псов, и начинал понимать, что всерьёз соскучился по своим детишкам- а тут эта поездка, да ещё почти перед самым началом прогона- не с руки всё это.. Короче, ворчал я себе под нос всяческие старческие кряхтения и жалобы. И, наверное, ворчал бы и дальше, но выглянуло из-за туч солнышко, ветер поутих- и у очередной заправки я понял, что пора бы и подкрепиться. Благо, рядом с заправкой стоял домик-пряник с пронизывающей всё моё голодное существо вывеской: Diner. Куда мы с женой и ввалились, грохоча сапогами и стаскивая с себя хрустящие кожаные куртки. Официантки вежливо и услужливо закружились вокруг, отличная еда в немалых порциях была подана безукоризненно быстро- и я вдруг понял, что всё это мне нравится, что даже и сама поездка мне начинает нравиться, что мир прекрасен, и что милая моя жена мудра, как кобра- и что выезд из Нью Йорка был именно тем, нужным мне, лекарством. И в который раз с удивлением заметил, что жена знает меня лучше, чем я знаю сам себя. Ехали мы и кружили по всяческим просёлочным дорогам, а в милях 40 от Портланда выехали на 95-й хайвэй и немедленно оказались окружены стаей байкеров- хайвэй ими был просто переполнен. День Независимости, как никак. Свернув на второстепенную дорогу 302, мы через пол часа доехали до северного побережья Sebago Lake, немалого по размеру озеро, и ровно в 8 часов вечера вкатили на лужайку перед дачей Джулии, где нас поджидала с обедом вся честная компания и одна ухоженная и избалованная псина, немедленно полезшая целоваться. Дача стоит на пригорке, на самом берегу озера, со своим собственным причалом и лодками. Тишина, красота, отличный обед, приятная компания, ласковая собака, и тихое озеро, в котором в сумерки отражался дальний и негромкий салют. Чёрт бы побрал этих комаров! Но за всё нужно платить.. До полуночи мы о чём-то говорили, что-то обсуждали, и отправились спать, уставшие и довольные жизнью. Мысли о стоимости бензина как-то даже отошли в небытиё. А стоил он тогда, вдруг поднявшись в цене, более 4-х долларов за галлон. То есть на глазах подорожал в два раза. Было о чём задуматься. Но я не стал задумываться, а просто заснул. Утро было великолепным, каким оно бывает только в Новой Англии: прозрачным до боли в глазах, блестящим через утренний туман над озером, прохладным и совершенно безветренным. В воздухе стоял едва заметный солёный вкус недалёкого океаны и запах смолы. Тишина нарушалась только равномерным гулом утренних шмелей. Я проснулся первым, и, выбравшись наружу, сидел у озера, пока милые дамы не позвали меня к завтраку. А потом мы оказались в болоте. Т.е. мы сначала упаковали 2 каноэ на крышу Сааба, а потом уже поехали в болото. Для любителей прохладного климата, гонок на яхтах по океану и каноэ по озёрам, для любителей грибов и для охотников и рыболовов, для горнолыжников и скалолазов- т.е. , по простому- для богатых людей, Штат Maine с давних времён являлся, и продолжает являться сейчас, местом исключительным. Большинство этих людей живёт в Бостоне, Нью Йорке иль Филадельфии, а в Мэйн они приезжают резвиться как на выходные дни зимой, так и на немалую часть лета. Большинство этих людей знаются семьями уже много поколений, отправляют своих детишек на лето в одни и те же скаутовские лагеря, в которых когда-то были и она сами, и их родители до них. Частными самолётами забиты все ангары множества небольших местных аэропортов, океанские и озёрные доки- яхтами и катерами, а гаражи- лимузинами. Лыжная индустрия процветает. Вне всякого сомнения, Штат Мэйн- хорошее место. Даже берёзки там растут, Россию-Матушку напоминают. Что в после-революционные годы привело в Штат немалое количество Белых офицеров, казаков и бывших выпускниц Смольного Института Благородных Девиц. Да и граничит Штат с Канадой, что во времена Сухого Закона спасало всё население Восточного побережья Штатов от жажды, ибо "жажда- ужасная вещь!" К берёзкам я равнодушен, и хотя вокруг болота их росло немерянное количество, я не бросился , прослезившись, их обнимать и, завывая, сетовать о моей бренной доле- нужно было снимать каноэ с крыши Сааба. Болото, на поверку, оказалось совсем не болотом, а горным неглубоким озером, всерьёз, по самый край заросшим всяческой дрянью, в основном- озёрными лилиями, которые за несчитанные поколения образовали целые плавучие острова из своих корней, меж которых , по открытой воде тёмно-ржавого цвета и отправились на 2-х каноэ моя жена и Джулиа. Никакой живности в озере нет- оно мертво из-за высокой концентрации железа в воде. Однако масса птиц ютится на нём и на его берегах- их никто там не беспокоит. Когда девицы вволю накатались, полезли в каноэ и мы- я, и муж Джулии, Джон, и час, не меньше, медленно кружились по озеру. Красиво и сказочно. * Венчались мы 24 года назад в соборе St. John the Divine, и для того, чтобы жениться, священник собора, батя Кинг, в чьи обязанности входило вставлять мозги молодым влюблённым, провёл расследование- и в святой своей наивности вежливо и осторожно спросил меня- шпион ли я..? Как будто, если бы я им был, то я бы раскололся и покаялся.. С тех пор к Англиканской Церкви я отношусь с любовью и уважением. Ибо батя Кинг искренне заботился о моей невесте и её судьбе с мной. Пришлось старика долго успокаивать заверениями о моей невинности и наилучших намерениях. Поверил он, или нет, я не знаю, но разрешение на венчание дал. И, более того, сам же нас и обвенчал в небольшой боковой часовне гигантского собора. На следующий день после женитьбы, отправились мы, молодожёны, в наше свадебное путешествие. Были мы молодые, нищие, как церковные крысы, ничего не боялись и ничем не были связаны, поэтому поутру после свадьбы погрузили мы в багажник взятой напрокат машины оставшуюся от свадебного празднества еду и пару ящиков шампанского, посадили на заднее сиденье мою борзую псину, Роксану, и отбыли "куда глаза глядят". Избалованные жизнью и родительскими деньгами американские молодожёны едут на Bahamas или в кругосветное путешествие; а мы поехали на Север Штатов. То есть почти в Канаду. Была поздняя осень, сразу после Дня Благодарения, самого эмигрантского из всех американских праздников. Туристов и протчих праздношатающихся индивидуумов на дорогах почти не было; только что закончился охотничий сезон- и хотя погода нас не особенно баловала, наша "свадебная неделя" прошла отлично- лучше не придумаешь! Мы доехали по Восточному побережью до самой Канады, медленно кружась по сельским дорогам, наслаждаясь неописуемым буйством северной природы, останавливаясь в маленьких городках и посёлках на ланч, охотясь в маленьких лавках за "антиком" или просто гуляя по лесам иль по берегу океана, и красавица моя Роксана гонялась за кроликами, или в театральном испуге отпрыгивала от набегающих на пляж волн- каждая секунда этого путешествия жива в моей памяти, как радостное, и немножко горькое в своей неповторимости, счастливое прошлое. * И часть путешествия была в Мэйн. С тех пор я там не был- забираться более на Север, чем Бостон, не было нужды, ибо в пригороде Бостона, Milton, жили дедушка и бабушка моей жены, Warren и Nataly, и в последующие годы, до самой их кончины, мы навещали их на Рождество, а летом ехали навестить родителей моей жены, в Колорадо. Или ехали в Европу. Так что до Мэйна как-то не доезжали. А тут, естесственно, получив приглашение от Джулии и Джона навестить их- сентиментальная моя жена, естесственно, решила вернуться в места, связанные с тем счастливым временем. Даже самые логичные и само-дисциплинированные женщины подвержены приступам тихого помешательства- и кто мы, чтобы винить их ? Мы, существа низменные, и не думаем о столь возвышенных материях- не дано нам; мы зачастую не помним дней рождения наших жён и детей, а уж про годовщины свадьб- да и подавно! Ибо это для нас- не главное. Нам бы пожрать, да в койку- мы как петухи: "Откукарекал, а там хоть не рассветай!" Женщины же- они создания нежные, и глубоко и легко ранимые нашими грубыми мужскими сапогами, и сентиментальная их натура смягчает суровую нашу жизнь. Так я думал, умиленно глядя на мою любимую жену, сидя на веранде дачи. Вокруг вертелась псина Сэйди, нас вживую жрали комары- а мы сидели, слушая тихий шелест озёрных волн- одни. Ибо Джон и Джулиа поехали навестить двух своих детишек в летний недалёкий лагерь, где был организован "родительский пикник на природе"- видимо для напоминания родителям о существовании на белом свете не только денег и развлечений, но и, собственно, и детей этих самых родителей. Тут я и не прав. Американские родители, в массе своей, и особенно из этого культурного уровня, из этого привелегированного класса, детей своих холят и лелеют, хотя и держат их в суровой дисциплине, а в лагеря летом отправляют детей именно для того, чтобы закалить их умственно, морально и физически. Лагеря эти - не для "сбрасывания ненужного с рук" на лето- нет, это отлично организованная, проверенная временем и репутацией, "Школа Молодых Лэди и Джентельменов ". Это они, именно они, подростя, будут вести индустрию, развивать культуру, ворочать деньгами и политикой страны. И требуется от них поэтому с ранних пелёнок многое. Ибо они- элита страны. На следующее утро, 6-го Июля мы попрощались с Джулиа, Джоном и Сэйди, и стараясь не сотрясать утренний прохладный воздух грохотом байков, отправились на Юг, в сторону Нью Йорка. Так как я принадлежу к тому странному виду людей, которым, в принципе, довольно безразлична конечная цель поездки, а вдохновляет меня сам процесс езды, то обычно в наших с женой совместных поездках роль навигатора исполняет она. Что меня вполне устраивает- благо, она в этих краях когда-то жила, и дороги эти хорошо знает- сначала 3 года в старейшей в Штатах частной школе, Phillis Exeter Academy, а затем 4 года в Harvard University, и все эти годы, занимаясь спортом, вместе с женской командой изъездила всю Новую Англию. И через час после отъезда из дачи въехали мы в Белые Горы. Я c ними познакомился впервые в 1978-м году- это были первые горы, увиденные мной в Америке, и тёплое чувство к ним навсегда осталось в моей душе. Остановились сделать несколько фотографий, разговорились с группой канадских байкеров, да и поехали вновь- дома нас поджидали наши псы, а дорога впереди предстояла ещё весьма долгая. Байков всех мастей, нужно заметить, на дорогах было просто немерянное число- праздник, выходные, да и погода разгулялась, вот все мотоциклисты и высыпали на прогулку. "Воскресные вояки", как их презрительно зовут суровые байкеры. Но мне всё равно- поднятием руки я приветствую всех- всегда так делал, и менять свои убеждения не собираюсь. К 7-ми вечера мы вернулись домой, откатав 870 миль. Я вывел радостно повизгивающих псов на прогулку, а вернувшись домой, немедленно зарылся с головой в карты US- до отъезда оставалось 3 дня, и нужна была последняя проверка маршрута . Оставалось ждать утра 10-го Июля. Если зажмурить глаза, и вслепую ткнуть пальцем в карту Северо-Запада USA, то вполне возможно, что палец ваш уткнётся в Libby, Штат Montana, что рядом со Штатом Idaho, в самом северном углу Монтаны, почти на границе с Канадой. И решил я ехать в Libby. Почему- об этом позднее, а пока мне нужно было хоть приблизительно представить себе маршрут и проследить его по карте. И выбрать путь желательно по второстепенным дорогам, используя хайвэи только для навёрствывания времени. И когда вся эта умственная гимнастика была завершена, я выехал ранним утром из Нью Йорка, и направил Кабана на Запад. В первый день езды я обычно стараюсь не гнать и рекордов не ставить, дабы не утомить своё бренное тело- и к раннему вечеру подъехал я к Youngstown, Ohio, проехав насквозь New Jersey и перевалив через Аппалачи, через всю Pennsylvania по 80-му хайвэю.Остановился перед знакомым отелем, пошел регистрироваться, и был приятно удивлён, когда милейшая девушка за стойкой сказала: - Welcome back, Sergei! Приятно, когда тебя помнят. Встал я на следующее утро ещё засветло, собрался, проверил давление в шинах Кабана, и выехав на почти пустынный хайвэй, пристроился за каким-то траком, на отдалении- ежли Бэмби вздумает через дорогу прыгать, пусть это будет проблема трака, а не меня. А прыгают они именно в это, предрассветное время, особливо шустро. А те, кто из них выжил, повторяют те же самоубийственные прыжки и вечером, при закате Солнца. Умом Бэмби не отличаются. День выдался на удивление удачный- прохладное утро, несмотря на тучи, так никогда дождём и не разразилось, а к полудню выглянуло солнышко, ветер покрепчал, но не сильно; ехать через Охайо и Индиану было сплошное удовольствие. Дорога эта мне знакома до слёз, и по всяческим придорожным приметам я сообразил, что скоро я из Штата Индиана выскочу, но до этого нужно не забыть заправиться на последней бензоколонке до того, как хайвэй, по которому я ехал, I 80-90, разделится на свои составные части, и 90-й пойдёт на Север, к Чикаго, а нужный мне 80-й резко вильнёт налево, на Запад. И пока я всё это обдумывал, мимо меня пронёсся BMW байк, серии Париж-Дакар, и сидящий на нём немалого размера детинушка приветливо махнул мне рукой- лица его я не видел, ибо он был в полном шлеме , с затемнённым стеклом. Я его тоже приветствовал, и через минуту забыл о нём напрочь, пока миль через 10 я не нагнал его, и наблюдал вот такую картину : детинушка пристроился за траком, и ехал, стоя на подножках, а левой рукой массировал свою, немалых размеров, усталую задницу. - Ну, всякое бывает, подумал я, вспомнив свои давние проблемы с седлом Спрингера, и не стал беспокоить детинушку ещё одним приветствием, а просто обогнал его, и опять тут же о нём забыл. Минут через 20 я выехал с Индиана Турнпайк, платной дороги, и, заплатив что-то около10-ти долларов, ещё через минут 5 въехал на заветную бензоколонку. И сообразил, что не помешало бы и съесть завтрак. И в этот же момент, до кого, как я успел отойти от Кабана, на бензоколонку въехал детинушка. Мы опять раскланялись, и я пошел охотиться за хамбургером. Пока я потягивался, чистил очки от мошек, и пил утренний кофе, вдруг к моему столику подрулил тот самый детинушка, который, при снятии с него шлема, оказался огромным, добродушным, и - черным. Попросив разрешения присесть за мой столик, и получив его, он со стоном присел на скрипнувший под ним стул, ослепительно улыбнулся, и очень вежливо спросил, куда я еду. - В Либби, Монтана, ответил я. У детинушки на лице уже не осталось места для большего уважения и удивления. Пора было идти ва-банк. -А дальше до Тихого океана, спущусь по побережью до Сан-Франциско, затем заскочу в Лас-Вегас, и через Колорадо - домой, в Нью-Йорк Сити. Детинушка только мигал, глядя на меня. Я понял, что пора сменить тему. - Что с задницей-то..? спросил я. -Устала она, горестно пожаловался детинушка; видел моё сиденье? Видел, разумеется. Полено это, а не сиденье, ежели уж совсем честным быть.. Как огроменный парень, весящий килограммов 120, вообще на этом байке помещался, было не совсем понятно, но то, что его долгострадающая попа явно не помещалась на седле BMW, было видно невооруженным глазом. -Ты-то куда едешь? поинтересовался я. -В Black Hills, горестно сообщил паренёк. Мол, раз в году у них там сбор всяческих закомплексованных людей на BMW, сделанный, разумеется, в отместку Стуржису, и почти в том же месте - ну, про комплекс неполноценности людей "не на Харлеях" говорить можно долго, но не нужно. Пусть их. -А потом, продолжал он, хочу проехать по Колорадо, и на Юго-Запад, в Нью-Мексико и Юта, а потом домой, в Акрон, Охайо. Я его поздравил с хорошим планом поездки, а потом, жуя хамбургер, как бы невзначай спросил - мол, а ты был-то на Западе..? Оказалось, что он - девственник, и не был вообще нигде, кроме своего Штата. Потому и подсел ко мне - с явным желанием порасспрашивать про пути-дороги. Вспомнил я свои первые поездки по Штатам, и понял, что детинушка нуждается в крепкой братской руке - дать ему подзатыльник за бесшабашную храбрость, и пожать руку, как будущему байкеру. -У тебя есть минут 15? спросил я. -Есть, ответил он. И эти 15 минут я потратил на обучение молодого наивного парнишки суровым урокам жизни на дорогах. Надеюсь, что он их усвоил, ибо слушал внимательно и всерьёз благодарил. Если бы мне с ним по пути было, я бы с ним поехал - отличный парнишка. Но через 3 минуты после выезда с бензоколонки наши пути разошлись, и мы, махнув руками, разъехались. По 80-му хайвэю я еду обычно до 39-го, и поднимаюсь по нему на Север, тем самым обходя всю грязную громаду Чикаго, и затем снова оказавшись на 90-м хайвэе, по нему еду до Wisconsin Dells, до озера Delton, где обычно останавливаюсь на ночь, чтобы к полудню следующего дня въехать в Эльба, Штат Миннесота. В Dells полно всяческих отелей-мотелей, кемпингов и просто частных комнат для путешественников, так что никогда я никаких резерваций там заранее не делал, зная, что место мне всяко найдётся на ночёвку. Так то оно так, но забыл я, что всю весну и начало лета в тех краях лили сплошные, нескончаемые дожди. Когда я подъехал к Dells, я глазам своим не поверил: по обе стороны хайвэя, до горизонта, всё было залито водой.Dells утонули. Как утонули и нескончаемые кукурузные поля с погубленным на этот год урожаем. Останавливаться на ночь мне просто было негде. Посмотрел на часы, посмотрел на Солнце, ещё высоко стоящее на небе, и так как усталости я никакой не ощущал, решил ехать, пока едется - а там видно будет. Дело несколько осложнялось тем, что Скотти Дженсен ждал меня в Эльбе только на следующий день, ибо сам он с семьёй был в то утро на ферме своей матушки, и успел ли он уже вернуться в Эльбу, или же нет - вот в чём был вопрос. -Ну, подумал я, меня в Эльбе знают все, и если Скотти ещё не вернулся, кто-нибудь да приютит меня на ночь- народ там суровый, но меня неизвестно за что любят- и решил я гнать напрямую на Эльбу. Гнал до въезда в La Crosse, где остановился на последнюю в тот день заправку, побеседовал с местными байкерами о цене горючего - все, однако, признали, что нет худа без добра, ибо количество машин на дорогах совершенно явственно уменьшилось, и перевалил по мосту через великую Миссиссиппи - в Миннесоту. Солнце уже клонилось к горизонту, когда я, прогрохотав по центральной улице (их всего две) Эльбы подкатил к дому Скотти. Семья сидела на полянке рядом с домом вокруг пылающего костра, и все дружно замахали мне руками. Скотти пошел открывать гараж, куда я и закатил Кабана. Скотти по-медвежьи обнял меня, и вместо приветствия сказал: - Я твою адскую машину слышал ещё милях в 3-х от Эльбы. Ясно было - Сергей едет.. Эльба лежит в небольшой долине, и все звуки там передаются на большое расстояние, это правда, но- -Неужели ты по грохоту определил, что это я?- спросил я. -Ещё как определил!- сказал Скотти. И я пошел обниматься со всей семьёй. Поутру следующего дня мы не торопясь добрались до местной едальни, и, заправившись яйцами-с-бэконом, решили, что Дженнифер, жена Скотти, поедет по своим делам, а мы со Скотти будем отправлены на добывание мяса, кукурузы и всего прочего, нужного для большого семейного обеда - и мы отправились в ближайшее к Эльбе место, где всем этим можно было затовариться - в Winona. Ехать туда, через White Water State Park, минут 15, но мы ехали по пустой дороге медленно, и Скотти показывал мне, что натворил в прошлом году ливень, плавно перешедший в наводнение, и затопивший всю Эльбы и окрестности. Было видно, что наводнение действительно было серьёзное - целые куски дороги были снесены, и только теперь, через год, вновь восстановлены и открыты для транспорта. На самом деле историю про наводнение нужно начинать с того, что лето 2007-го года у меня совсем не сложилось. По ряду не от меня зависящих причин большой прогон по Штатам, на это лето запланированный, не произошел - мне постоянно нужно было быть в Нью-Йорке, а когда, наконец-то, появилась перспектива поездки, стало ясно, что я даже не смогу провести несколько дней в Колорадо- времени было в обрез. И решено было, что я просто рвану в Миннесоту, повидаться со своими друзьями, и быстренько вернусь назад. И даже этот план поехал боком. Лето 2007 было явно не для меня. До Миннесоты я, однако, доехал - усталый от непрерывного мерзкого холодного дождичка и тумана. Мой план был остановиться на пару дней в Fairmont у Дэйва, а затем, уже по дороге домой, заскочить в Эльбу к Скотти. В реальности же получилось вот как: едва добравшись до горячего душа в доме Дэйва и взбодрившись душой, я глянул в окно- дождь лил , как из ведра. И лить он продолжал бесконечно, и всё сильнее и сильнее, и грохотал громом и метал молнии, и, судя по всему, утихать не собирался. Следующие два дня я провёл с милейшей семьёй Дэйва, развалившись на уютном диване, играя с двумя его псами, перед огромным телевизором, настроенным на одну станцию, Weather Channel. А там показывали всяческое страшное, творящееся по всему Среднему Западу - получалось, что залило всё и вся. И картина радара показывала, что будет ещё только хуже. - Влип, думал я. В гостях хорошо, но мне нужно к определённой дате быть в Нью-Йорке - и возвратная поездка эта ничего хорошего не сулила. А потом вдруг показали центральную улицу Эльбы, залитую водой под самую завязочку, и объявлено было, что Национальная Гвардия полностью эвакуировала всех, ибо Эльбе, сидящей меж высоких холмов в долине грозило быть не только затопленной водой, но и быть похороненной под тоннами смытой с холмов грязи и песка. Эвакуация была принудительная, без расшаркивания по паркету. Последний кадр репортажа показал печальное и усталое лицо хозяина "охотничьего" бара, Mauer. Дозвониться до Скотти не получалось никак - селл телефоны в Эльбе наотказ отказываются работать и без дождя, а обычную, подземную телефонную линию порвало почти сразу несущимися с холмов камнями и кусками деревьев. Устав смотреть страшности, я или чистил артиллерию Дэйва, или забирался в его джакузи и отмокал там часами, вертя в голове все возможные варианты моего возврата в Нью-Йорк. На третий день к вечеру дождь слегка поутих на время. И мы отправились в Channel Inn, местную таверну и место встречи байкеров, справляющую в тот день свой 10-ти летний юбилей. Там, наконец-то, мне и удалось повидаться с большинством моих друзей. Были какие-то танцы на веранде под открытым небом, под грохот местной группы, но всё это пришлось вскоре прикрыть и перетащить аппаратуру в зал, ибо дождь опять полил весьма солидно. Мы там долго не толкались - Дэйву с раннего утра нужно было на работу, а мне - в поход домой. Выехал я из Fairmont на следующее утро часов в 7, в холодный, моросящий дождь, и часа через полтора подъехал к St. Charles и съехав с хайвэя, стал пробираться в сторону Эльбы, но на въезде в White Water State Park был остановлен пикетом Национальной Гвардии. Бравые вояки поинтересовались, есть ли у меня какие члены семьи в Эльбе, и узнав, что нет, дали мне от ворот поворот. Мол, один хер, никого там нет, все эвакуированы. Тогда при чём тут семья? - поинтересовался я. - Совершенно ни при чём, согласились вояки- но нам приказано спрашивать, вот мы и спрашиваем. Пожелав им всего наилучшего, я развернулся на грязной дороге, и погнал на Восток, ныряя между грозами. И именно вот поэтому, из-за всех этих наводнений и тупых вояк я и не сумел в тот год повидаться со Скотти и с его семьёй. * Итак, добравшись до Виноны, мы со Скотти отоварились всей нужной для обеда провизией, и решили заскочить в местный Х-Д дилершип - мне вдруг страстно захотелось прикупить и поставить на переднюю дугу Кабана highway pegs, пару дополнительных подножек, чтобы на долгом прогоне, да на пустых и долгих дорогах была возможность размять мои усталые ноги. Когда-то у меня была пара, но я её снял, сам уже не помню, почему, и подарил Скотти. А теперь, прикинув, что прогон "от океана к океану и взад" может моё бренное тело утомить, стал я подумывать о восстановлении подножек на их законное место. Приехали мы к дилершипу, а там какое-то празднество готовилось для ветеранов Ирака; мы пошли искать подножки. Всяческих шикарных подножек оказалось на продажу масса - единственная проблема была в том, что все они стоили хорошо за 100 долларов, а это мне совершенно было не по вкусу. Мне нужны были дешёвые, простые, "старого образца", подножки, которые новыми стоили бы не больше 20-ти. Поговорили с местными байкерами, вернулись в Эльбу, выгрузили товар, и поехали в следующий дилершип, в Rochester. Там, несмотря на все наши усилия, правильных подножек мы тоже не отыскали, зато пообщались с милейшей Сарой, дочкой приятеля Скотти, которая меня немедленно вспомнила, хотя не виделись мы два года - и тем самым несколько улучшила моё настроение. Выйдя из дилершипа, разговорились с парой, мужем и женой, кои приехали в тот день на Victory. Ни Скотти, ни я, особенной любви к Виктори не питаем, но, как ни верти, тоже американский байк, и мы с интересом обменивались мнениями о моторах и трансмиссиях с полным гордости хозяином байка. Пожелав ему успеха, мы решили прокатиться по центру Рочестера, придумав себе целью отыскать оружейные лавки и облапать всё оружие, до которого дотянемся. Часа два мы только тем и занимались, и в результате насквозь пропахнув оружейным маслом и утомив вежливых продавцов, мы отбыли в сторону Эльбы. Ранним вечером мы со Скотти разожгли коптилку и занялись мясом, Дженнифер готовила кукурузу и салат, и мы чудно и вкусно пообедали, сидя на веранде и отгоняя назойливых каких-то гадов, которые не кусались, как комары, но постоянно кружились, надоедая, перед самым лицом. После обеда нам предстояло быть в баре у Mauer, где не появиться было бы верхом наглости, ибо всё население Эльбы уже прекрасно знало, что я приехал к Скотти, и ожидало моего появления в баре, аки "явление Христа народу" - и ничего с этим поделать нельзя, ибо, если тебя любят, то и ты должен отвечать тем же. Друзей у меня в Эльбе - море немерянное. И мы пошли в бар. Веселье там стояло в полном разгаре, т.е. по-Миннесотовски тихое и полное самоуважения. Никто не орал, дурные песни не пел, на столах не плясал и на стойку не блевал. И уж тем более кулаками не махал. Степенное немецкое фермерское веселье. Анекдот есть об этом: "Один миннесотовский фермер так сильно любил свою молодую красавицу жену, что однажды почти сказал ей об этом.." Пообнимавшись с женским полом и пожав руки мужскому , мы долго в баре не задержались, ибо нас оттуда умыкнул сосед Скотти, Джон, который несмотря на то, что по профессии он - механик, отводит свою усталую душу- в астрономии. То ли была полная Луна, то ли Венера попадала в созвездие Карла Маркса - сейчас уже не вспомнить, но Джон выволок огромного размера телескоп на лужайку перед домом, и часа два, захлёбываясь от наплыва чувств, мучил нас, заставляя всех по очереди "прильнуть оком , лицезреть и оценить"- что, собственно, лицезреть и оценить, так никто толком и не понял, но все вежливо кивали головами и издавали дружеские звуки и покрякивания, прильнувши оком. Когда даже до неунывающего Джона дошло, что энтузиазм публики несколько охладел к разглядыванию тел небесных, он немедленно перекинул тему разговора на моё путешествие, и полез обследовать Кабана и все на него навешанные причиндалы, нужные при дальних прогонах. Я старался ему по возможности отвечать, но уже было за полночь, и мы с трудом выпихали неунывающего Джона из гаража Скотти, и отправились спать. Утром я проснулся от звука японского мотоцикла. На поверку оказалось, что огромная белая кошка забралась мне на грудь и с немалым энтузиазмом мурлыкала. Погладил кису, включил телевизор- проверить Weather Channel. Всё выглядело если не особенно солнечно, то и не особенно туманно по дороге в Fairmont. Выбрался из своей спальной берлоги Скотти, и, почёсывая затылок, сказал: - Проедусь-ка я с тобой до Фэйермонта, Сергей. То есть это круговая поездка-прогулка на 250 миль. -ОК, согласился я, но сначала- завтрак! Что и было сделано, и через час мы выкатили на 90-й хайвэй, и держа крейсерскую скорость в 80 миль в час, через полтора часа вкатили в Fairmont. Заехали к брату Скотти, Стиву, и его жене, Нанси, которые буквально неделю назад оказались дедушкой и бабушкой- младший сын Стива разродился ребятёнком. Что автоматически делало ребёнка внучатым племянником Скотти. И что немедленно дало мне повод поиздеваться над свежеиспеченными пенсионерами. Но дитё в семью Дженсен приняли с радостью и любовью- Нанси просто цвела от счастья, а Стив, радостно улыбаясь, поглаживал своё немалое брюхо. Новый Викинг родился! Мы позвонили Дэйву на работу, сообщили, где мы, и через час он подъехал на своём траке. Попрощался я со Скотти - ему ещё в Эльбу нужно было возвращаться, а ветерок крепчал, не останавливаемый ничем на огромных просторах прерий. Утро следующего дня я провёл в стирке своих вещей, в мытье Кабана и в ожидании Дэйва, который вернулся с работы в 2:30 дня и объявил, что мы должны поехать на ферму, навестить Куртиса. После чего он нырнул в подвал, и появился на свет Божий таща с собой длинный пластиковый кофр и спортивную сумку. В сумке была мелкая артиллерия и боеприпасы, а в кофре, мистически поблёскивая масляным металлом, лежала новая винтовка, Remington 700 ADL Synthetic 30-06, гражданская версия знаменитой М-1 Garand. Подмигнув, он сказал: - Сегодня у нас с тобой будет серьёзное веселье, Сергей! Я специально не пристреливал винтовку до твоего приезда - будем это делать вместе. Кроме того, у Куртиса, насколько мне припоминалось, на стене висела ещё одна 30-06, так что грохот был обеспечен на весь вечер. Выскочив за пределы городка , мы поехали сквозь нескончаемые поля кукурузы, и через 15 минут , выехав из Миннесоты, оказались в Айова. Где заскочили проведать Peanut в его мастерской, заставленной машинами 50-х и 60-х годов в разной степени реставрации. От заказчиков нет отбоя, ибо делает Peanut своё дело отлично, берёт за работу недорого, и характер имеет солнечный - всегда рад людям, а людям это весьма нравится, особенно уставши весь день сволочиться с тупыми бюрократами и наглыми туристами. А тут- зайдёшь к Peanut-y, а он ещё до всяких разговоров о бизнесе достанет тебе из холодильника банку пива, в кресло посадит, о погоде и о семье поговорит- ну как такого механика не любить? Узнав, что мы едем к Куртису на ферму хулиганить, Peanut тяжело вздохнул. Он и сам с удовольствием прокатился бы с нами, но работы - по горло, нужно трудиться. Попрощались мы с ним, и покатили по пыльной дороге на ферму. Куртис уже вернулся с работы, посадил злющего пса на цепь, и выволок пару отличных складных кресел на лужайку перед домом. На складном столе уже лежала его 30-06 и стоял железный армейский ящик с горой боеприпасов. Куртис покупает амуницию тоннами - это ему дешевле обходится, так что стрелять мы могли до посинения. От дома Куртиса в его, собственно, лес, ведёт довольно длинная аллея, и на её дальнем конце мы понаставили пластиковых бутылок и пивных банок, предварительно наполнив их водой - тогда они от прямого попадания очень красиво взрываются, а через просто пустые пуля проходит с такой скоростью, что банка даже не колышется. Приехал ещё один приятель Куртиса, Джефф, и так как он из-за плечевого ранения ещё времён Вьетнамской войны стрелять отказался, то он и был официально назначен "споттером", и, вооружённый нужной оптикой, следил за нашими успехами. Тут нужно сказать вот что: в Южной Миннесоте охота с 30-06 запрещена. Пуля летит хорошие 5 миль, с убойной силой на 3, а на плоской прерии можно невзначай и завалить какого-то фермера, даже его не видя. Охота с 30-06 в Северной Миннесоте разрешена - там у них холмиков поболе, а фермеров - помене. И если ты невзначай завалишь какого заблудшего индейца, то никто особо не огорчится. В Северной Миннесоте большой любви между белыми и красными нет. На прикладе новой винтовки Дэйва стояла пластиковая прокладка для уменьшения отдачи в плечо, на винтовке Куртиса никакой прокладки не было, но заряжать её было проще, чем винтовку Дэйва, поэтому было решено пулить из обеих. И, прости Господи, мы и пулили. После 200 патронов full metal jacket я потерял счёт; плечо ломило, а от банок и бутылок осталось одно воспоминание. Винтовку Дэйва я, однако, подогнал на 99%- ещё полчаса не помешал бы её довести, но я уже устал и телом и глазами, а распахнув рубаху, обозрел медленно растекающуюся по моему правому плечу сине-красную опухоль. Повеселились на славу, ничего не скажешь! Но - ещё не вечер, и Дэйв вытащил ещё одну бутылку и свой S&W 357, и мы не успокоились, пока у нас не кончились патроны. Стрелять я уже был просто не в состоянии, и от нечего делать, спросил Куртиса- не завалялась ли где у него пара стареньких подножек для Кабана? Куртис сильно задумался, а затем куда-то исчез. Минут через 10 из его сарая раздался радостный рёв, и Куртис объявился на свет Божий держа в руках именно то, за чем я охотился уже несколько дней- пару старорежимных подножек, и тут же мне их подарил. Упаковав 30-06 и 357, мы уже в темноте отправились домой, в Фэйермонт. -Do not be a stranger сказал Куртис. Что значит: не забывай нас, не пройди мимо. Нет, друзей я не забываю. Никогда, ни при каких обстоятельствах. Плечо ломило всё сильнее и сильнее. Я полез отмокать в джакузи. На следующее утро мы мирно отсыпались. А когда очухались, то поехали завтракать, а после завтрака заскочили к Butch. Быть в Fairmont и не заскочить к нему- нет, так просто не бывает. Мы с ним старые друзья, и по возрасту тоже- он меня всего на 4 года старше. Все остальные по сравнению с нами- молодняк. Старый вояка поджидал нас в своём гараже. Обнялись, пожали руки. Я его тут же изматерил за то, что он 3 месяца назад, проезжая через Нью-Йорк, ко мне не заскочил, а Butch смущённо басил в ответ, что один вид Нью-Йорка подействовал на него, жителя равнин, настолько отрицательно, что он постарался из этого ада выскочить как можно быстрее. Ну, что делать? Каждому своё. И попросил я его вытащить карты, и подсказать мне наиболее интересные дороги по моему маршруту - Butch всё на белом свете объездил, и его совет мне всегда помогал. И час, не меньше, мы с ним висели над картами, обсуждая все плюсы и минусы, а я мотал информацию на ус, понимая, что впереди немало неизвестного. - А зачем ты в Либби едешь? спросил он. - Понятия не имею, ответил я. По лицу старого вояки пробежала улыбка; он понял, зачем. Вечером того же дня мы, т.е. семья Дэйва и я, были приглашены к их другу и соседу, весёлому фермеру Джиму. Сам он землёй давно не занимается, и весьма этим доволен. Немалую его ферму, доставшуюся ему в наследство от отца, Джим доверил управляющему, а сам занимается больше продажей продукции, чем выращиванием таковой. Управляющий работает на зарплату, и волен нанимать и увольнять рабочих сам, а вот решения о покупке новой техники принимаются Джимом по рекомендации управляющего. Все довольны и счастливы. С Джимом я познакомился в прошлое, дождливое лето 2007, и тут же напрочь о нём забыл, но он, прослышав, что я гощу у Дэйва, тут же нас пригласил к себе. То ли он хотел похвастаться своим новым домом, то ли ему просто скучно было, но он решил нас развлекать по полной программе. Новый его дом стоит на берегу озера, и подходя к нему с его парадного входа, выглядит, как длинный, одноэтажный полумесяц, приветливо раскинувший свои крылья гостям. Визуально- ничего особенного, чистенько и скучно. Но в чём гость не отдаёт себе отчёта, это то, что только войдя в дом, начинаешь понимать, что его "парадная часть" является ничем иным, как камуфляжем- дом внутри огромен. Так как стоит он на самом высоченном берегу озера, то только с озера же и становится видно, что он не одноэтажный, а трехэтажный, с огромным патио перед ним, с фонтаном и барбекю. Каждое окно дома смотрит на озеро; в доме 5 спален, две кухни, особый бар, особый кинотеатр и свой бассейн. В углу патио стоит маленький, 4-х местный открытый лифт, плавно спускающий людей вниз, вдоль вертикального обрыва, к воде, к собственной плавучей пристани, у которой колышутся на привязи два мощных катера. Фермеру Джиму и его семье неплохо живётся на этом свете. Сначала он нас накормил-напоил, а потом мы спустились на лифте к пристани, и на двух катерах устроили гонки, а потом успокоились, остановились посереди озера и долго сидели, глядя на отражающийся в воде закат. Утром я проснулся от того, что кто-то нежно лизал мне ухо. - Джет! сказал я, продрав глаза, и гладя псину, ну вот зачем ты меня разбудила? В доме было пусто - все с утра разбежались по делам, и Джет было скучно. Пришлось включить ей телевизор - она немедленно бухнулась на ковёр перед ним, и никакие попытки отвлечь её от политических новостей не привели к успеху. А я начал потихонечку собираться, ибо это был мой последний день в Миннесоте. Установил подножки на Кабана, почистил 30-06 и 357, и стал дожидаться Дэйва. Ввалился он усталый и нервный - на работе опять был какой-то аврал, и Дэйв уже считал дни до начала своего отпуска. Но ждать ему получалось ещё две недели. Пока он принимал душ, приводил себя в порядок, курил и развалившись в кресле потягивал свой первый коктейль, вернулась домой и Рикки. И часов в 6 вечера поехали мы в Channel Inn, практически ежедневное место сбора наших друзей. Там, сидя на веранде и глядя на озеро, народ ел отличные хамбургеры и запивал их всяческим разнообразным питьём. На воде резвились утки и ловили брошенные им кусочки хлеба, а под ними, скользя в тёмно-зелёной мути проплывали огромного, какого-то невероятного размера, карпы. В Америке карпов никто, кроме китайцев, не ест, а так как китайцев в Миннесоте можно сосчитать на пальцах, то карпы и растут до чудовищных размеров. Постепенно народ стал собираться; кто-то хлопал меня по плечу, кто-то жал мне руку, девицы лезли обниматься - и я остро, до боли, ощутил, насколько мне не хватает всего этого. В Нью-Йорке, сумасшедшем и любимом, моим миром правят иные, "спешные вещи"; у меня полно друзей в Нью-Йорке, но все постоянно заняты, и для встречи нужно заранее оговаривать дату и время свидания. Я не ропщу - о нет, Бога ради, я совсем не ропщу! Я люблю Нью-Йорк и не променяю его ни на что на свете- но за жизнь в нём нужно платить. И реализация этой немалой платы приходит ко мне в том месте на Земле, где мои нервы потихоньку начинают расслабляться, где мне не нужно быть постоянно начеку во избежание не-политкорректности, где я могу одеваться так, как мне взбредёт в голову, и никто и глазом не поведёт. Место, где никто никого не судит. Тишина и внутренний покой спускаются на меня, окруженного моими добрыми друзьями. С момента моего выезда из Нью-Йорка прошла ровно неделя. В 7 утра, 18-го Июля, под серым пасмурным небом я выехал на 90-й хайвэй и погнал на Запад. За полтора часа я доехал до Южной Дакоты и в Sioux Falls, повернув на Север, погнал по пустому 29-му хайвэю. Смотреть, собственно было не на что. - А тут, сказал мне Butch, начинается SHITLOAD OF NOTHING. И он был прав. В полную силу я оценил его слова, когда доехал до 12-й дороги, и повернув на Запад, погнал в сторону Aberdeen. Серый, почти черный покров висел над дорогой- я ждал дождя, и оглядываясь по сторонам понимал, что спрятаться от него будет просто негде- вокруг лежало что-то совершенно плоское, лишь изредка прерываемое неглубокими озёрами, по которым ветер гнал зыбь и покачивались утки. Мне нужно было доехать до Абердин, ибо по карте получалось, что только там я смогу заправить Кабана. А до него был SHITLOAD OF NOTHING. В тот день я никуда особенно не спешил. Закончив первую часть моего путешествия, т.е. повидавшись с друзьями в Миннесоте, только теперь я чувствовал, что вот он и начался, мой отпуск. Едь и наслаждайся. Нюхай и вдыхай. Ощущай всем телом, всеми порами своего тела, всеми фибрами своей души- вот оно, долгожданное путешествие! А на погоду- наплевать, не страшна нам погода- и посуровее видели. И погода, к слову, стала постепенно светлеть и теплеть. А потом и вовсе жарко стало. И к этому моменту я вкатил в Mobrige, стоящий на берегу Oahe Lake, в который впадает на Севере и вытекает из него на Юге великая Missouri River. Собственно, я заранее знал, что остановлюсь где-то у реки, т.к. после 10-ти часов в седле, пожалуй, на первый день можно было насладиться заслуженным отдыхом. Зашел в приглянувшийся мне мотель, спросил: - Комнаты есть? - Есть, вещала пухлая девица, 80 долларов, плиз. -Неа, отвечал я, не пройдёт сей фокус. Я вот только что мимо другого мотеля проехал, там тоже комнаты есть, а туристов- нет. Точненько, как у вас. Как насчёт 40-ка? Девица аж обалдела от такой наглости, но деваться-то ей некуда было - мотель пустой стоял. Договорились на 60-ти, и я полез принимать душ. А потом, переодевшись в цивильное, пошел на берег реки, фото делать. На другой стороне реки, практически напротив мотеля, похоронен один из последних воинствующих индейских вождей, Sitting Bull, заваливший в Литтл Биг Хорн генерала Кастора и весь его полк - спасся только один разведчик-индеец. Рядышком с мотелем был неплохой ресторанчик, где я заправился бизоньим мясом с картофелем, и скоротал вечер, медленно засыпая перед телевизором. Выяснил, что Mobrige находится на высоте 1676 футов над уровнем моря-окияна. Медленно, но верно я приближался к горам. ______ А на следующее утро, раненько, перекатил я через Missouri River и вкатил прямёхонько в Standing Rock Indian Reservation.SHITLOAD OF NOTHING продолжался, но уже с индейским оттенком. По обеим сторонам дороги время от времени попадался то один, беленький небольшой крест на обочине, то два-три, а иногда и больше. Некоторые кресты были увиты гирляндами или венками искусственных, пластиковых цветов, на иных не было ничего, и белая краска на них потрескалась и пожелтела. После каждого такого места аварии со смертельным исходом стояла небольшая, краткая в своём обращении к мотористам, металлическая дощечка, с призывом: THINK! Не знаю, как этот призыв отзывается в мозгах пьяных или уторченных метаином индейцев, меня, трезвого, он встряхнул существенно. Кресты эти и надписи я видел как в Южной, так и в Северной Дакоте на индейских резервациях. В последние 5 лет метаин почти заменил собой потребление индейцами алкоголя. И пока я обдумывал сие странное состояние вещей, незаметно я докатил до Lemmon. Нужно было заправить Кабана, да и я был не прочь съесть завтрак. Пара каких-то восторженных пенсионеров меня исподволь разглядывала, пока я заказывал себе еду в придорожной едальне, а потом, видимо, уже не в силах сдержать своё любопытство, подошли ко мне, и очень вежливо спросили- мол, я действительно из Нью-Йорка? -Разумеется, ответил я. -А то мы твой номерной знак увидели, сказали они, и глазам своим не поверили- редко сюда из Нью-Йорка люди доезжают.. Поблагодарив добрых старичков, я, грешным делом подумал, что на этом разговор и закончится, ан- нет. Их терзал следующий вопрос: -А куда дальше, по какому маршруту? Ну, мамки-святы, рассказал им про свои планы. Переполненная тёплыми чувствами бабуля взмахнула руками, обняла меня и от всего сердца, истово, сказала: - God bless you, son! Выехав из Lemmon, я немедленно оказался в Северной Дакоте, и пока я её разглядывал и старался сообразить, чем же она отличается от Южной, (ничем) и окруженный всё тем же SHITLOAD OF NOTHING, через 75 миль я въехал в Монтану. И, как по заказу, впереди показались далёкие ещё горы. В восточной Монтане нужно пристально следить за количеством топлива в бензобаке - заправок там мало - по той простой причине, что людей в Монтане тоже не особенно много. Но, следуя заветам Ильича, тьфу, Butch-a, я не разу без топлива не остался, тем самым сдержав моё обещание самому себе: никогда не оказаться на обочине дороги, по собственной глупости не заправившись топливом тогда, когда для этого была возможность. Более 30-ти лет стажа, и пока, тьфу-тьфу, ни разу подобного конфуза не произошло. И по 12-й дороге так я и докатил до конечной на этот день точки, WhiteSulphur Springs. Милое это местечко- деревушка, собственно, стоит уже при самом въезде в Little Belt Mountains, которые сами являются предгорьем Rocky Mountains. И всё это мне предстояло пересечь. Красота вокруг стояла неимоверная, но в тот день я не был настроен на красоты, и быстро, найдя мотель и поев , завалился в койку. Пока ты забираешься в горы, ты не особо это чувствуешь, но то, что твой байк и ты вынуждены дышать в два раза активнее, чем на уровне моря, даёт себя знать головными болями, усталостью, а в некоторых вариантах тошнотой и обмороками. Нужно пить немалое количество воды, и стараться не передёргивать свои физические возможности: устал- иди спать. Назавтра, скорее всего, твой организм уже сумеет адоптироваться к новым условиям, и ты сможешь начать новый день езды отдохнувшим и бодрым. ______________ Удивительная часть человеческого характера заключается не в том, что он мерзок и подл- он может быть честным, умным и добрым гражданином, а в его, способного логически видеть мир и беспристрастно его оценивать, полной невозможности видеть самого себя. А это зачастую отсутствует. То ли это было заложено в нашу DNA, то ли в ходе многовековой истории человечества самообман выработался, как защитный механизм; пусть над этим потеют академики - люди, наиболее подверженные самообману сами, так что ничего умного от них ждать нельзя в любом случае: побрызжут слюной, помахают руками, и, уверенные в собственной гениальности, пойдут пить кислое французское вино, ибо ничего американское они на дух не переносят. Пусть их. Знаю немало людей, которые считают себя великолепными певцами. Это ошибочное мнение. Всем вокруг понятно, что петь эти люди не умеют и не могут- это ясно всем, кроме самих самообманутых певцов. То же относится к танцам, к поэзии, к бизнесу, к спорту- т.е. ко всему, существующему на свете и недосягаемому в реале теми, кому это не дано. О байкерах: настоящих, и фальшивых. Тем, кто всерьёз мнит себя российским "байкером"- лучше дальше не читать. Это я честно, от всего сердца, рекомендую. Ибо никаких российских "байкеров" испокон веков не было, не есть, и не будет. Мальчик Петя на Яве, в валенках и ушанке, с нарисованными на ватнике шариковой ручкой "цветами", при всём его желании, не байкер. Он - мальчик Петя, живущий самообманом. Он даже не совсем "мотоциклист"- он просто малолетняя сопливая шпана. Но ему очень, ОЧЕНЬ хочется быть "байкером"- ну, как Петя Фонда в "Ездоке", или уж на худой конец, как Микки Рурк в "Марлборо ман". Он, мальчик Петя, вполне возможно, очень приятный парнишка. Но до реальности ему- ох, как далеко, ибо даже его страстное желание стать "байкером" построено на лжи, состряпанной в Голливуде из воздуха. Такие молодые мечтатели , не обременённые ни образованием вообще, а знанием байкерской истории тем более, особенно плодятся в российской и украинской провинции. Там, в оранжереях серости, они и процветают - себе на радость, девкам в сладость, миру на удивление. Слегка изменённый подвид подобного же "wannabe" являет из себя молодой человек лет 25-30, мелкий менеджер иль программер, купивший себе взамен Явы дешёвый японский "крузер" - и считающий, что наличие кожаных штанов и всяческой навешанной на косуху блестящей мишуры делает его автоматически - "байкером". Вроде и не дурак, а вот в такую конфузию попал. Ну, и существуют откровенные бандиты на мотоциклах. И всё же они - никак не байкеры. Ибо настоящие байкеры живут в Америке. Где, для того, чтобы быть байкером, иметь Яву, валенки, и быть бандитом - не обязательно. Скорее - наоборот. Но владение Harley-Davidson-ом, оно обязательно. Таков железный закон бытия. Основная отсчётная точка, так сказать. Японцы в Штатах не котируются никак. А поэтому, будучи сжигаемы на вертеле самосомнения и комплекса неполноценности, мечут они в мото-публикациях яд и откровенную чушь как про Х-Д, так и про байкеров, которых они не знают, и ненавидят за одно то, что самих их не подпускают за мили к тому, заветному, Граалю. А байкерам всё это - "собака лает, караван идёт." На самом деле, не всё так сумрачно. Есть мотоциклисты, есть байкеры, но и те и другие, используют старый кавалерийский термин, "RIDERS", т.е. ездоки. А так как мотоцикл, или байк, является логическим воплощением лошади- в металл, то и термин этот, Riders, существует с заслуженной репутацией и гордой родословной. И отличает нас от 4-х колёсных, "Drivers", т.е. "водителей". ___________ Прошло уже несколько месяцев с момента моей остановки в White Sulphur Springs, а я старался припомнить, как же они, эти Спрингс, выглядят - и не мог. Дорогу к ним - помню, выезд из них - тоже, а вот мотель, где я остановился, и какой-то задрипанный бар, где я урвал немалого размера, но совершенно безвкусный хамбургер из бизона - всё это только сегодня всплыло, визуально, в моей голове. Что значит, что я был сильно усталым в White Sulphur Springs. Но вот утром, с первыми лучами Солнца, подрагивая от холода, я выехал по направлению к горам. И, отъехав миль 5, не выдержал, остановился, и сделал несколько фото. Уж больно оно всё утренней росой блистало и светилось. А затем я все быстрее и выше забирался в горы по совершенно пустой, виляющей меж гор, в каньонах, 89-й дороге, и так как раннее Солнце туда не попадало, а висел там густой, тёмно-серый и холодный туман, то за первые же 15 минут продрог я до костей, до клацанья зубов, до трясучки в руках и в теле - и всё же, как истинный Викинг, на всё плюнул, и гнал вперёд, вперёд... Глупо, конечно. Но что делать? Викинг, он Викингом и остаётся. Но всё кончается, и выехал я на высотное плоскогорье- и хоть солнышко меня согрело слегка. А вдали виднелись заветные Rocky Mountains. Совершенно окоченев, я въехал в Great Falls, стоящий над уровнем моря 3312 футов, и первым делом закатил в придорожную харчевню. Срочно был нужен завтрак, уют и тепло. Утро было ещё ранним, и харчевня была заполнена нормальными, видимо каждодневными, посетителями. Официантки знали большинство народа по имени. Маленький дополнительный зал, в стороне от основного, был плотно упакован солдатиками - видать, рядом была военная база. Солдатики явно были зелёными, ибо не одной боевой нашивки я ни у кого из них не углядел, кроме как у их сержанта, омерзительно громкой и противной толстожопой черной тётки, которая голосила без передыху на самых неприятных нотах. Казалось, что если её не пристрелят, то она будет голосить бесконечно, да и при получении прямого ранения в голову пуля пролетит, не задев никакой жизненно-важный орган, а уж тем более мозг, и баба-сержант так и продолжит своё коровье мычанье на высоких нотах, пока не сведёт всё население Штатов с ума. Я очень быстро съел завтрак и поспешил из харчевни исчезнуть. По 15-му хайвэя я доехал до Shelby, ничем особенно не примечательного городишки, и, повернув на Запад, наконец-то оказался на 2-й дороге. Которая, как я знал, приведёт меня к Либби. Всё пока двигалось по плану. От Shelby, напрямую на Запад, через 54 мили я доехал до Browning, где взяв 89-ю дорогу на Север, через 32 мили, проведённые в Blackfeet Indian Reservation, доехал до St. Mary (ещё 19 миль, и я бы вкатил в Канаду), где, повернув налево, въехал в Glacier National Park. -"Самая красивая дорога, на которой я когда-либо был"- сказал Butch. 53 мили дорога идёт через горы, переваливая через Logan Pass (высота над уровнем моря 6646 футов), мимо Lake McDonald, и в Columbia Falls она опять приводит на 2-ю, знакомую уже, дорогу. И ещё через пару часов, никуда не спеша, по лесной дороге, через Kootenai National Forest, въехал я, наконец, в Libby, Montana. Libby лежит в широкой долине, обрамлённой с Севера Blue Mountain (6040 ft.), а с Юга- Mountain Snowy (7618 ft.). 90% населения там- немцы, из российских "поволжских" немцев, 5% шведы, 4%- норвежцы, и 1%- потерянные во времени и пространстве, индейцы. Занимается весь этот германоязычный народ лесоповалом, а индейцы- пьянством. Живут все, однако, в мире и покое. Смотреть в Libby особенно не на что- на центральной улице (она же 2-я дорога) несколько заправочных станций, огромный спортивный магазин с винтовками и удочками, десяток всяческих отелей, мотелей и кемпингов, и пять-шесть мест общественного питания. В Октябре, естественно, проводится October fest, и танцы-пляски народов мира. В придорожном мотеле меня регистрировали до безобразия долго, что дало мне моральное основание для требования всяческих мною совершенно незаслуженных скидок, но добрая тётка была настолько сконфужена задержкой, что сама сделала для меня скидки немалые, да ещё и извинялась за принесённое мне неудобство. Приняв душ, я отправился на охоту за чем-то съедобным. Через дорогу от мотеля стоял милый немецкий ресторан, куда я и забрёл. Ещё было относительно рано; в полупустом ресторане официантки толпились у стойки бара и развлекались рассказами о том, как и где каждая из них сумела испражниться при отсутствии туалета. Оказалось, что материал этот богат шутками и прибаутками и ненавистью, или завистью, к мужскому полу. Немецко-солдатский юмор этот меня скоро утомил, и съев что-то коровье, я вернулся в мотель. Немецкие девушки, когда злы, не хуже Брунхильд из легенд. И позвонил в Сан-Франциско - сообщить Анн, где я нахожусь, и когда меня можно ожидать. Анн звучала странно, как бы замедленно произнося слова, стараясь безрезультатно сосредоточиться над тем, что говорила в трубку телефона. -Сергей, если ты стоишь, то сядь сейчас, пожалуйста!- сказала она. -В чём дело, Анн?- спросил я. -Четыре дня назад умерла Аланна. Я тебе звонила - твой телефон не отвечал. -В Миннесоте мой селл никогда не работает- растерянно пробормотал я, как будто ища, и не находя правильного ответа, как будто от этого ответа что-то зависело, что-то могло изменить страшную новость. Утром следующего дня, прогрохотав по ещё спящему Libby до ближайшей заправки и узнав у милой кассирши как далеко до границы с Idaho, была ли она в Канаде и охотилась ли она на медведя (30, нет, да), и пожелав милейшему городку всего самого лучшего на белом свете, я выехал, обменявшись приветствием с местным Шерифом, в сторону Bonners Ferry. Айдахо я пересёк за час- на Севере Штат узкий, зажатый как в клещах между Монтаной и Штатом Вашингтон. Остановился у Lake Pend Oreille, рассеянно сделал несколько фотографий, голова была пуста, эмоции отсутствовали напрочь. Въехал в Штат Вашингтон, и начал спускаться на Юг - времени поболтаться на побережье у меня не было: новость из Сан-Франциско переменила мои планы. По 2-й дороге доехал до Spokane, который удивил меня своим каким-то деревенско-ярморочным и совсем не-городским характером, несмотря на его размеры; затем по 195-й дороге, затем по 12-й, до Walla Walla. Про ту часть Штата Вашингтон, что я видел, сказать можно одно: SHITLOAD OF NOTHING. Это высокое плоскогорье, практически плоское, как доска, засеянное пшеницей. Смотреть там настолько не на что, что останавливаться и делать фото мне и в голову не пришло. Через 6 миль я вкатил в Штат Oregon. По неизвестным мне причинам Штат Орегон тут же немедленно и интенсивно запах мокрой псиной. У каждого Штата- свой запах. Уверяю, Орегон трудно было бы с чем-то перепутать даже посреди ночи. Доехав до Pendleton, я въехал на 84-й хайвэй, и по нему опять погнал на Запад- я знал, что раньше или позже хайвэй приведёт меня в Portland. * Аланна была одной из самых необычайных женщин, встреченных мною за все мои годы на этой грешной Земле. Необычность её так же проявлялась в том, что даже саму эту необычность было трудно схватить за хвост, аки Жар-Птицу, как-то квалифицировать, расчленить, положить в банку с хлороформом и повесить ярлык- Аланна не поддавалась ни под какую бюрократическую классификацию. Она просто жила - так, как считала нужным; вела себя так, как и полагается себя вести умной, независимой, воспитанной женщине из старой католической семьи. Она принадлежала к элите, к Свету старого Сан-Франциско, и хотя знала всех и вся, никогда этим не кичилась. В Бога верила тихо, истово, без истерик. Помогала она всем, кому только могла, всем, чем только могла, даже при ограниченных ресурсах; никогда не отступала от своих принципов ни в чём, и совершенно не умела лгать. Плохо она никогда о людях не отзывалась, следуя указу: "Если нет ничего хорошего сказать о человеке, смолчи". Мне Аланна спасла жизнь. Она была мне другом - более того, она многому меня научила, многое показала, со многими людьми познакомила - короче, она направила меня, тогда уже побитого жизнью, но в сути своей, ещё неоперившегося птенца, на путь истинный, изменив тем самым всю мою жизнь, дав мне веру в самого себя и в свои силы. Я всегда считал её своей приёмной матерью, и она это знала. Когда 15 лет назад она оказалась в автомобильной аварии, в результате которой произошла почти полная потеря памяти, одним из немногих людей, которых она вспомнила - не просто по имени, а именно как личность, как человек, с которым связаны какие-то важные в жизни события, был я. И теперь я гнал, гнал по 84-му хайвэю к океану, чтобы потом вдоль него спуститься до Сан-Франциско, на похороны моей приёмной матери, Аланны. * Я неожиданно выехал к реке. То есть по карте всяко получалось, что ехать я буду где-то недалеко от неё, а в реальности оказалось, что ехал я по самой кромке огромного берега, и внизу текла она, Columbia River. Особой шириной река не отличается- Гудзон, например, шире, но чуешь в ней некую скрытую мощь- к такой реке нужно относиться с уважением. В верхнем течении оба берега растительностью не отличались; могучие холмы на северной стороне реки обагрились предзакатным светом. Пора было подумывать о ночлеге. Сообразив, что пора бы и заправить Кабана, я съехал с хайвэя, углядев бензоколонку Shell, и пока я качал горючее, спросил суетившегося рядом бензо-служащего: - Мол, а есть ли здесь какое место для ночлега? Ибо по виду бензоколонки и окрестностей особой надежды на это не было. -Как же, как же!- встрепенулся престарелый заправочный работник , вот по улице проедешь (тут он показал на одну и единственную улицу) - там и мотель будет! -А поесть-то найдётся место? - не сдавался я . -Да там напротив мотеля и едальня есть! - чуть не прослезился от умиления старичок. Ну, есть, так есть - нужно бы и проверить, что там, собственно, есть. А иначе придётся тащиться ещё миль 20 до Форт Даллес. А делать это уж очень не хотелось - устал я сильно. И поехал искать мотель. Доехав до конца улицы, я понял, что мотель я умудрился не углядеть - развернулся, и тут же его отыскал. Конторка по регистрации оказалась закрытой, но рядом висел колокольчик, и на поднятый мною трезвон дверь открыла молодая и приятнейшая немка - оказалось, что в мотеле осталась одна, последняя, комната, обладателем коей на ночь я могу, при желании, стать. Тут же подошёл и хозяин, молодой и статный немец - оказалось, что семейная пара только недавно стала владельцами этого мотеля, переехав в пустынное местечко на берегу реки из Ванкувера. Увидев удивление на моём лице, хозяин поспешил объясниться: оказалось, что он фанатичный рыбак, и тем объясняется переезд поближе к местам, славящимися отличной рыбалкой. - Кстати, сказал он, потому и мотель заполнен сейчас, что проходит местный чемпионат по рыбной ловле. Рыбаков больше, чем рыб. В любом случае, комната для меня была, и я тут же нагло начал давить на снижение цены за неё, и когда жена вопрошающе подняла глаза на мужа, мол, что с ним делать-то, с байкером из Нью-Йорка, он рассмеялся, махнул рукой, и скосил мне цену чуть не вдвое. Если кто там проезжать будет по 84-му хайвэю, то искренне советую остановиться там - вот и адрес: Rufus Hillview Motel 203 Wallace Street Rufus,OR 97050 (541) 739-8221 Exit 109 on I-84 Приняв душ и переодевшись, я вооружился картой и пошел опять пытать добрых хозяев - нужно было выяснить, как удобнее добраться до океана, не особенно застряв в трафике в Portland, Oregon. Посоветовали они мне гнать напрямую по 84-му до предела, а потом перескочить на 26-ю дорогу, которая должна была меня привести к самому морю-океану. На том и порешили. А я пошел подкрепляться в Frosty's Lounge - в той самой, единственной, едальне. Рекламировала себя едальня как "семейный ресторан"- однако ни семьями, ни рестораном там не пахло. Пахло до одурения дешевыми сигаретами, кислым пивом и чипсами. Толпились там тракеры, местные фермеры и рыбаки. Несмотря на мою "гражданскую форму одежды" мгновенно стало ясно, что от местных прозорливых глаз спасенья нет, и все прекрасно уже знали, что в мотеле остановился байкер из славного города Нью-Йорка, и что этот байкер - я. И пока я поджидал приготовления на огне заказанного мной куска коровы, местное население, один-за-другим, стало ко мне подтягиваться и провоцировать на разговоры. Ну, нам не привыкать, и я с удовольствием провёл время в дружелюбной компании. Они меня про Нью-Йорк пытали, я их - про местную экономику; им было интересно узнать про чёрных - а мне про индейцев. Всё закончилось приятнейшими разговорами о байках, т.е. о Харлеях и Индиан. Никаких других они просто не признавали. В мотеле, проверив по телевизору прогноз погоды на завтра, я рано заснул - впереди вырисовывался трудный и долгий день. Нужно было спешить. Утром, ещё в темноте, я упаковал Кабана и, подъехав на знакомую уже бензоколонку, проверил давление в шинах. Пока я этим занимался, выглянуло прохладное утреннее солнце, и я выехал на хайвэй. Миль через 30 я решил подкрепиться - утренний холодок подсказал мне, что лучше это сделать раньше, чем позже. Углядев вдалеке золотые арки МакДоналдса, я к ним и подкатил - завтрак в сиём заведении меня никогда не радовал, но так как надежды на то, что какое иное заведение ранним утром будет открыто, было мало, то и пришлось довольствоваться тем, что есть. Оглянувшись вокруг, я вдруг сообразил, что я - единственный белый человек, окруженный со всех сторон индейцами. Индейцы стояли за стойкой, индейцы стояли терпеливо в очереди за завтраком, индейцы неторопливо свой завтрак поедали, а на кухне над приготовлением этого завтрака трудилась целая бригада Чингачгуков. Милая девушка за стойкой меня спросила, что бы я хотел на завтрак, и получив заказ, не моргнув глазом, задала стандартный вопрос: - Вам с собой завернуть, или здесь завтрак есть будете? Их так в МакДоналдс Университете учат всех спрашивать.. С утра я не всегда самый добрый, да и вообще терпением не отличаюсь, но тут я даже злиться не стал, только тяжело вздохнул, и развёл руками. - Милая, сказал я, посмотри на меня. Я весь в коже и обвешан металлом.. Ехать по хайвэю, жуя завтрак и запивая его кофе - удел людей в клетках на четырёх колёсах. Мне же придётся присесть тут, за безобразно маленьким пластмассовым столиком на одинокой ноге из металлической трубы, и съесть мой миниатюрный завтрак посреди твоих соплеменников. Завтрак меня если не совсем подкрепил, то, по крайней мере, согрел. Минут через 20 я увидел впереди Mount Hood, и съехал на обочину сфотографировать гору во всей её снежной красоте- 11239 футов над уровнем моря. Хайвэй был практически пуст; по поверхности реки ехало на рыбалку гораздо больше народу, чем по хайвэю. Река становилась всё шире и шире, растительности на обеих берегах, как на стороне Вашингтона, так и в Орегоне становилось всё больше и зеленее, а небо становилось всё серее и темнее. Когда пришла пора заправлять Кабана, то на заправке я одел на себя тёплые и водонепроницаемые вещи, и так и въехал в Portland, Oregon. Дождя, однако, не произошло, а Портланд оказался ничем особенно не примечательным небольшим городком, из которого я довольно быстро выехал, и отыскав 26-ю дорогу, поехал по ней неторопливо на Северо-Запад, к океану, через небольшой горный массив. Дорога вилась через красивейший лес, и единственная проблема была в том, что обогнать едва движущиеся "семейные автобусы" на ней было предельно трудно - в большинстве ситуаций дорога была однолинейной, а народ, едущий на пляжи, никуда особенно не спешил. Но всё кончается, как кончилась и 26-я дорога, и, свернув на Юг, на 101-ю дорогу, в Cannon Beach, я встретился, наконец, с Тихим Океаном. Дальше пути не было- я достиг самой Западной точки моего путешествия; остальная дорога впредь лежала на Юг и Восток. Карта маршрута. >> Конец первой части << --- Сергей Бетехтин-Талепоровский, LONER (с) Февраль 2009 года New York City. http://moto.kiev.ua/

Заходите сюда и всё узнаете=) :bye: http://kreml-kursanty.ru/

К чему тут Ялынка? Человек первый раз в жизни проехался за рулём такого байка,а ты тут даст кто то кому то жару,бред. А по поводу погонятся,то даст там кто то жару иль нет,это ещё как посмотреть=)

Ну что,поздравим Джампера с первым днём в *шкуре* байкера и самостоятельной езды за рулём супер пепелаца :clapping: А вот и фото его езды ,ну и где то я=) :bye:

Ох и бред был в игре! Что делал Пятов когда Крауч бил? Какие то па выписывал в воздухе ,а защита подтанцовывала,идиотизм какой то! Кого Михайличенко понабирал в зборную? Идиотов перепуганых,которым только и играть в укр. чемпионате,это пол сборной. Это же нужно было так обосратся,Англия ходила по полю,ничего не делала и тупо выиграла.

Как говорится.........*а всё так культурно начиналось* :laugh:

Во,мафиози я уже нашёл :bye: Теперь не отвертишся=)

*Смешно* А Джампера куда тогда денем?

Ну эт ты зря о сорока годах заговорил так категорично :sad: Удачной покупки! :bye: Если что,пиши!

Придёшь вечерком и будешь рассказывать мне,что это за игра такая :dntknw00: с картами? :bye: Я не против попробовать поиграть=) И поддерживаю возрастную планку,ниже 18......ни,ни! Ну страйкболистом он бы и не стал=) Он у нас теперь байкер!!!

Ну в принципе ты всё правильно написал. Просто не все могут выложить вот так сразу 7-10 штук и как ты говоришь вуаля=) Всё со временем делается,и доки и спасение от гайцев. А этот сайт я хорошо знаю. Да и тем более сегодня ездили смотреть байк с этого сайта=) Так что удачной тебе покупки=) :bye:

Сразу тебе напишу,что сделать доки для этих монстриков равносильно той цене,что ты заплатишь за них без доков,ну почти. Ибо такой пепелац,2008 года выпуска стоит с доками 9-10 штук за б\у,а то и больше. Ну может немного и меньше,цены сейчас скачут туда сюда. Пробить его по базе не составит большого труда,и будешь знать,угнан он или нет. Сейчас около 70% байков в Киеве без доков. Понятное дело что так далеко не уедешь и придётся постоянно от гайцев сигать. Сейчас много байков гонят из Италии и Америки,по крайней мере до прошлого года такое было. Конечно байки отличные,но,цена тоже как за бездомного высоковата на данный кризис,хотя как посмотреть. И где их продают ,если не секрет?

Спасибо МухАмору=),тему можно удалять!!!

И что за этот пепелац хотят? А потом я тебе напишу что,где и по чём? :bye: ну примерно.

Перерыл пол нета,ничего не могу найти на видео ASUS EAX550HM512/TD/256M. Может кто подскажет гже искать? Очень нужно,а то моя видяха кончилась :cry2: почти, а эту подарили без дров=( С меня пиФФФо!!!

НЕТ!!!

гугля тебе в помощь :bye: и *доблесные* сотрудники милиции. Хотя нет,есть способ и стоит он где то 20-30 тыс. енотов,такой себе волшебный приборчик :bye:

Ну да,500 кубоФ и скорость нельзя развить=)